Terra Insapiens. Дороги. Юрий Александрович Григорьев

отдыху.

      Шут бросил на пол свой заплечный мешок, снял сапоги и плюхнулся на кровать.

      – А хорошо живут монахи! На такой перине можно проспать до второго пришествия.

      – Это комнаты для гостей, – сказал Артур. – У монахов кельи наверно поскромнее.

      Артур разделся и тоже с удовольствием лёг на вторую кровать, глядя в потолок, где трепетали отсветы от пламени свечи и печурки. Всё тело его ныло от долгой поездки верхом, но это была приятная усталость.

      – Накормили, напоили и спать уложили, – зевнул Шут. – Чего ещё желать?.. Не хочется вставать, но надо раздеться.

      Он ещё долго возился, снимая и раскладывая одежду, а Артур уже заснул сном младенца. И приснился ему странный сон.

      Он увидел себя во дворе Замка тёмной ночью. На столе возле «Мыслителя» горит свеча в подсвечнике, за столом сидит Мерлин и, хмуря седые брови, старательно выводит что-то на клочке бумаги. Артуру не видно – что он пишет? – но он понимает, что там каллиграфическим почерком, без всякой пунктуации, написаны два слова: «Артур вернись».

      Артур улыбается во сне, но потом улыбка исчезает, и лицо его становится напряжённым. Губы что-то шепчут беззвучно. Ему снится церковный амвон. Он стоит на коленях перед образом и с ужасом понимает, что не знает ни одной молитвы. Он вспоминает историю про одного старика, который, забыв слова молитвы, стал читать алфавит, надеясь, что милостивый Бог сам расставит все буквы в правильном порядке.

      Утреннее солнце, заглянувшее к ним через окно, разбудило Артура. Шут ещё спал, когда он поднялся, оделся и вышел в коридор, чтобы умыться.

      На выходе из гостевого дома он встретил Виконта. Тот уже возвращался после умывания.

      – Доброе утро, Артур! – Виконт сегодня был явно веселей вчерашнего.

      – Доброе утро! – улыбнулся Артур.

      Умывшись во дворе, он вернулся в комнату. Шут всё ещё спал. Артур прилёг на кровать и достал из ниши Библию. Открыл её на случайном месте и прочитал:

      – «Что за сила у меня, чтобы надеяться мне? И какой конец, чтобы длить мне жизнь мою? Твёрдость ли камней твёрдость моя? И медь ли плоть моя? Есть ли во мне помощь для меня, и есть ли для меня какая опора?»

      Он понял, что это книга Иова и задумался.

      Шут пошевелился, вздохнул, потянулся и открыл глаза. Повернув голову, спросил:

      – Что читаешь?

      – Книгу Иова.

      – Это премудрость и утешение для стариков. Молодым надо читать «Песню Соломона».

      – Я случайно открыл Библию на этой книге.

      Шут приподнялся в кровати и сладко зевнул, потягиваясь.

      – Я в молодости гадал на Библии. Но в монастыре меня за это били посохом по рукам.

      – Вы были в монастыре? – удивился Артур. – Монахом?

      – Послушником, – ответил Шут. – Мальчиком на побегушках.

      Он слез с кровати и стал одеваться.

      – Кем я только не был! Пока не поступил на службу графу Эду. И в монастыре псалтирь зубрил, и с рыбаками по морю плавал, и в Бретани воевал – есть что вспомнить!

      – Что это