Русская елка. История, мифология, литература. Елена Душечкина

с легендами о древе жизни и древе познания добра и зла была распространена возникшая в X веке богомильская легенда о крестном древе. Согласно этой легенде, Моисей на пути в Египет посадил чудесное дерево, сплетя воедино три растения: ель, кедр и кипарис, в результате чего вода в текущем поблизости источнике стала сладкой. И тогда ангел возвестил о том, что посаженное Моисеем дерево станет спасением и «жизнью мира», потому что на нем распнут Христа. Пожелав сделать из этого дерева храм, Соломон срубил его, но, поскольку древесина оказалась непригодной для строительства, срубленное дерево так и осталось лежать на прежнем месте. Впоследствии именно из него были сделаны кресты, установленные на Голгофе для распятия Христа и разбойников [см.: 337: 8–9].

      В средневековой культуре существовало также представление о «чудесном древе»: искусно сделанном дереве, на ветвях которого поют механические птицы. Основанием для возникновения в памятниках письменности образов чудесных деревьев, по мнению А. Н. Веселовского, служили «действительные чудеса средневековой механики, быстро ставшие предметом легенды, которая, в свою очередь, могла давать краски для их изображения. При дворе халифов красовалось дерево, сделанное из золота и серебра и расходившееся на 18 ветвей», на которых среди серебряной и золотой листвы сидели металлические птицы. В них был заложен механизм, заставлявший их петь, а ветви дерева – колебаться [74: 51–52].

      В одном из сказаний о византийском царе Михаиле, правившем в X веке, есть рассказ о золотом дереве, находившемся рядом с его престолом и бывшем символом царской власти: «…на златом древе птицы златые и серебряные, а поют различными гласами». Услышав об этом дереве, другие цари послали с дарами к Михаилу своих послов, чтобы на основе их описаний сделать такие же деревья в своих царствах. Однако создать их так и не удалось, и тогда к Михаилу отправили послов с предложением продать золотое дерево или же поменять его на несметные богатства: «на царства и города, на злато и серебро довольно». Но византийский правитель решительно отказался продавать дерево и велел послам передать своим царям, что, видимо, они, обещая ему за дерево «царства, и города, и злато, и сребро», считают себя «многоразумными и многомысленными, а его неразумным» [74: 55].

      Золотое дерево упоминается и при описании чудесного оргáна. Когда его меха приводились в движение, сидящие на дереве искусственные птицы начинали петь «на разные тоны», в то время как четыре ангела с золотыми трубами, извлекавшие из них тонкие звуки, показывали рукой на изображение Страшного суда, как бы призывая усопших к воскресению. Образ чудесного крестного дерева с поющими на нем птицами, являющегося символом христианства или всего мира, часто встречается в легендах и сказаниях.

      Характерное для всех народов почитание деревьев, зажигание на них огней и украшение их, а также представление о ставшем основой миропорядка мировом древе (вариантами которого являются древо жизни, древо познания добра и зла и чудесное