Эгоист. Том 2. Андрей Валерьевич Степанов

а нам деваться было некуда. Зато можно было попытаться поджечь этот бар и… вероятно, сгореть заживо.

      Мысль эту я отбросил, потому что не обнаружил поблизости ничего похожего на люк. Спрятаться в подвале и переждать пожар – идеально. И потому невыполнимо. Это в старых барах так делали, а стилизация ограничена кирпичом и бетоном.

      Поэтому я осторожно высунулся сбоку от стойки и вовремя заметил приоткрывающуюся дверь. Дождался, когда в проеме покажется силуэт, и, не жалея патронов, расстрелял вошедшего.

      Если в помещении и без того было прохладно, то через разбитое стекло и не закрывшуюся дверь стал проникать и свежий воздух.

      – Их еще четверо, – напомнил Кирилл.

      – Я и сам считать умею!

      – С кем ты… а-а-а, ладно, – и девушка снова приложилась к бутылке.

      Я вернулся назад, выхватил бутылку из ее рук и зашвырнул подальше.

      – Э-эй! – тут же раздался обиженный крик. – Ты чего творишь? А, ну ладно, тут еще есть.

      Мне безумно захотелось ее ударить, но я сдержался, хоть и с большим трудом. По итогу бутылку я сжал в левой руке. Будь там что покрепче – можно поджечь, но ничего особенного не было. Сорок градусов горит не так ярко, как мне было нужно.

      Боль в ладони постепенно отступала. Химия все еще действовала, но рано или поздно наступит момент, когда мне придется применять медпакеты.

      – Да хер ли вы там сиськи мнете! Зажигай.

      Кто-то снаружи перехватил мою идею и решил сжечь бар вместе с нами, не оставив нам ни единого шанса на спасение. Разбилось другое окно, и бутылка с зажигательной смесью разбилась на полу почти у самой двери.

      Для нас оставалось достаточно места, но, если все заволочет дымом, жить нам не больше десяти минут. Желание поискать выход и свалить одному тут же перебила Алена, захныкав позади стойки.

      Слишком меня растрогали женские слезы. И совсем невовремя.

      – А я бы сбежал, – произнес мне прямо в ухо Кирилл. – И не раздумывал.

      Эдакий черт на левом плече. Опирается подбородком на сложенные кулаком пальцы и тонко намекает: вали. Сам вали, ни о ком не думай. Девушка продолжала хныкать.

      – Я думаю, нам будет, о чем с тобой поговорить, когда я вернусь, – ответил я спецу.

      Не успел я закончить фразу, как звонко разлетелось еще одно стекло. Я предположил, что плавится пластик, да и ворвавшийся воздух раздул пламя.

      Горючая жидкость растеклась по дощатому полу, попала в трещины и отчасти впиталась в волокна, поэтому площадь маслянистого пятна оказалась не такой большой, как на идеально гладком паркете или ламинате.

      Да и подсохшая деревяшка дымила не так сильно, как могла. В помещении по-прежнему было отлично видно, а запах не заставлял голову кружиться. Прошедшая пара минут не усугубила ситуацию.

      Но, когда лопнуло еще одно стекло, я забеспокоился: вздрогнуло здание. Все, до основания.

      – А теперь помогай. Надо отсюда выбраться.

      – Сперва угрожаешь, а теперь помоги? – вздохнул Кирилл. – Какой ты предсказуемый.

      – Выход