Фантастический Калейдоскоп: Механическая осень. Александр Лещенко

смеётся собеседник.

      Ненавижу, когда «тыкают» без разрешения, но сейчас сердиться не получается. Мешает странная мысль: «Может, мы знакомы?»

      Заходим в кабину, молча жму «четвёрку».

      – Одолжишь перфоратор? – доносится сбоку. – У меня есть чай.

      Странный парень, странный разговор. Чувствую себя Алисой, встретившей Шляпника.

      – Для чая нужен перфоратор?

      – Чай для тебя, – опять улыбается настырный тип. – Арендная плата за щедрость.

      Лифт дёргается, останавливается, не давая возможности подумать над ответом. Оборачиваюсь на выходе:

      – Откуда ты знаешь, что у меня есть перфоратор?

      – А у тебя его нет?

      Скажи: «Нет», – бьётся в голове.

      – Есть.

      Щелкаю замком на входной двери, лезу под шкаф в прихожей. Незнакомец ждёт у порога.

      – Вот, – протягиваю тяжёлую коробку.

      – Спасибо, – парень перехватывает ручку и отступает, пропуская вперёд. – Идём?

      – Куда? – запинаюсь у входа.

      – Пить чай.

      Стас скажет, что я наивная дура, что нельзя доверять первым встречным! Стас – зануда! А ещё он всегда прав: я лентяйка, я много пью, я разбила его любимую чашку… Вечером опять поругаемся. Так пусть для этого хотя бы будет повод.

      Оставляю пакет с продуктами в прихожей, запираю дверь и иду за Шляпником к лифту. Поднимаемся на девятый. Квартира незнакомца встречает дверью с разорванным кожзамом и белёсыми проплешинами синтепона.

      – Здесь, кажется, жила старушка, – пытаюсь припомнить соседей по подъезду.

      За дверью почти пусто, пахнет краской. В единственной комнате под свисающей с потолка лампочкой скучает стремянка. На лоджии – накрытый оранжевым пледом гамак.

      Кухня выглядит не так аскетично: плита, холодильник, стол с двумя стульями, электрический чайник.

      – Что будешь: вафли или смородиновое варенье? – спрашивает Шляпник, выдвигая для меня стул.

      Вопрос застаёт врасплох. Горка вафель лежит на подносе, напоминающем палитру, а варенье зачем-то налито в баночку из-под акриловой краски.

      Люблю смородиновое варенье, но сейчас теряюсь:

      – Просто чай.

      Чай не пакетированный – свежезаваренный.

      Дую на кружку, собираясь с мыслями:

      – Я, кстати, Лида. А ты?

      – Ноябрь, – отвечает собеседник, намазывая вафлю вареньем.

      Хороший бред заразителен.

      – Где же остальные братья-месяцы?

      Молчание и хруст вафли. Попробуем по-другому:

      – Прости, но ты мне не нравишься! – подкрепляю решительность глотком чая. – Ты мрачный, холодный и дождливый. Лучше будь Июлем или Январём.

      – Согласен. Но выбирать тебе, – и указывает взглядом в окно.

      Смеюсь:

      – Я что, могу назвать любой месяц, и на улице сразу пойдёт снег или зацветут подснежники?

      – Конечно. Только перестань прятаться.

      Почему-то