Чёрное солнце. Борис Юрьевич Борисовский

пустяка как Киргиз со связанной бабой Можно нарваться на фразу типа: – Твоя смена ты и развлекайся. – Далалай так задумался, что пропустил момент, когда лежащий без сознания мужик пришёл в себя. Он открыл один глаз, потом второй и вдруг резко оказавшись на ногах, зашёл за спину Далалая и, схватив его за горло поинтересовался.

      – Я где? –

      Далалай помотал башкой, показывая всем своим видом, что с передавленным горлом ответа на поставленный вопрос от него можно не дождаться. Гигант намёк понял и немного ослабил хватку.

      – В окопе.

      Прохрипел Далалай.

      – Ну, это понятно. Окопы то чьи. –

      Этот вопрос прозвучал как « Чей Крым».

      – Конечно, наши Российские не задумываясь, сказал Далалай.

      – Хорошо. –

      Гигант отпустил горло Далалая и спросил:

      – А где моя спутница.

      – Там. –

      Сказал Далалай, протягивая трубу разведчика и указывая направление. Гигант взял левой рукой трубу протянул правую и представился:

      – Сыч.

      – Далалай. –

      Ответил Далалай и гигант, сразу превратившись в мужчину среднего роста, стал осматривать поле боя. Как раз в этот момент Братья Далалая пришли забирать отставшую девушку. И на месте рандеву шикарными слепящими люстрами зависли осветительные снаряды сто двадцатого калибра. Стало видно всё. Каждую веточку и травинку, но больше конечно кучи развороченной взрывами земли и поле боя двадцать первого века. Между вечно жадным и лживым западом, так бездарно растратившим свои вековые ценности на возможность безнаказанно предаваться всем существующим грехам. Так ещё мало того агрессивно навязывающих свой греховный образ жизни остальному миру. И нашим миром, люди которого ещё не забыли что такое добро и зло. Короче поле боя с высоты спускающегося на парашюте осветительного снаряда на то время выглядело так. В лесопосадках вернее в том, что от них осталось с двух сторон огромного поля окопы. По бокам дорога и ещё одна выжженная лесопосадка. Выжжена до корней. Некоторые из них ещё дымятся. Дорога ведёт в населённый пункт с названием Бахмут или Артёмовск. Об этом написано, на лежащих возле разбитой автобусной остановки, дорожных знаках. Знаки простреляны и посечены осколками. Посреди поля горят, а где – то уже догорели, остатки техники. Дым стелется в сторону ВСУшных окопов. Хотя там и своего хватает. Дым от разрывов на месте минометной батареи и пулемётного окопа смешиваясь с клочьями прилетающего с поля боя дымом плетёт в полёте жуткие узоры хаоса войны. Не переставая ни на миг меняется картина. Освещение поля боя через разрывы в облаках и плотном дыму рисует жуткие сюрреалистические картины. Убитые люди и поломанная техника. Развороченные взрывами блиндажи и ни какого движения, на том месте на том месте, где остался Киргиз.

      – Будь готов. –

      Голос Сыча прозвучал так неожиданно, что Далалай чуть не ответил:

      – Всегда готов!-

      Но поняв, что такой ответ будет не к месту, уточняюще переспросил:

      – Буду.