Надежная тяга. Анатолий Чепкин

машине и остановился. Один борт у неё был открыт, а в кузове громоздились круглый стол, четыре стула, ковёр, два чемодана. Он в растерянности сел на лавочку и закурил. «Это что же? Выходит, Катька и эти вещи ей отдала?..»

      Младшая дочь, вышедшая замуж в прошлом году, поминала недавно, что ей надо и ковёр и стол со стульями, но конкретно ничего не решили. «Ну что ж: раз надо, значит, надо. Они молодые, пусть живут. Зачем он мне, ковёр? Было бы в чём на работу выйти да переночевать под тёплым одеялом, а они молодые, пусть живут…»

      – Держи правее!

      – Это ты свой угол опускай.

      – Поднимите тот край… Так… ну, вот.

      …Зять, младшая дочь и Катерина выносили из дома голубой плюшевый диван. Про диван Ольга тоже поминала, но Иван в общем-то не хотел его отдавать, так как сам любил посидеть на нём, полистать газеты, или полежать иногда, поиграть с внучками. «Но раз надо – что ж, пусть берут, – снова подумал он, – обойдёмся и без дивана…»

      Диван подтащили к машине и начали заталкивать.

      – Помоги, чего расселся, как на именинах, не видишь, что ли, – крикнула Катерина с натугой. Иван бросил папиросу, помог, но сказал обидчиво:

      – Я гляжу, у вас тут и без меня хорошо получается…

      Ольга с мужем молча ушли в дом. Катерина старательно отряхивала платье от пыли и клочков паутины. Иван видел, что она нервничает, но не мог понять: почему? Вещи жалко? Так не отдавала бы. А раз уж отдала, так чего теперь жалеть?..

      А Катерина просто не знала, как начать разговор, потому что уже предлагала Ивану продать дом и хозяйство и переехать к Ольге – квартира там большая, а она с ребёнком мается, так Иван ни в какую: здесь, мол, родился, здесь и умирать буду, да и ни к чему на старости лет путешествовать. Разговор этот ещё зимой был, а сейчас, когда у Ольги заболела Иришка и она со слезами упрашивала мать пожить у неё, побыть с ребёнком, Катерина решила вдруг переехать к ней насовсем, надеясь на то, что и Иван в конце концов согласится… Надоела ей эта деревня, а там всё-таки райцентр. И квартира у Ольги благоустроенная, печи не надо топить, да и со скотиной возиться надоело. А насчёт работы, так Ивану там работы полно, хоть сегодня примут, ну а уж самой-то зиму посидеть придётся: девчонка малюсенькая, куда от неё денешься?..

      Катерина наконец отряхнула платье, подошла к Ивану, села рядом.

      – Так вот, Ваня, решила я к Ольге переехать, хватит уж нам с тобой в назьме копаться. У неё Иришка заболела, так просит, чтобы я пожила у неё, повозилась… А я думаю, надо уж нам определяться к ней, да и всё. Ну сколько можно тут сидеть? И так всю жизнь просидели…

      Катерина замолчала и, потупившись, начала разглаживать ладонями платье на коленях, Иван отвернулся, разглядывая луга за Иртышом. Вечерело. Берёзовые колки вдали уже едва различались.

      – Я сегодня с ними уеду, а ты пока тут поживёшь. Скотину распродашь, дом… Дом если не продашь – холера с ним. Заколотишь двери-окна, да и пусть стоит, потом продадим… Виктор завтра приедет, остальное кое-что заберёт, я приготовила, ну а варить уж тут мать попросишь, пока не распродашься. Или мяса ей отнеси,