Командировка в ад. Дмитрий Казаков

плечо. Сладкий запах ее волос пощекотал мне ноздри, я ощутил, как судорожно и нервно бьется ее сердце.

      Люблю ее, не могу, не хочу уходить, и понимаю, что другого выхода нет.

      Эх, если бы я мог разорваться пополам, одного себя отправить на заработки, а другого оставить здесь, в семье.

      – Ты же все понимаешь, – мне хотелось орать, топать ногами, и чтобы говорить спокойно, приходилось прилагать усилия, сдерживать себя, буквально тянуть за поводья. – Бабки нужны срочно, и много. Как в тот раз.

      – Да… – выдохнула Юля. – Понимаю. Но я не могу тебя отпустить. Слишком опасно.

      С этим я поспорить не мог – ехать придется туда, где идет настоящая, большая война, и отсидеться в тылу мне там скорее всего никто не даст, не ради этого меня нанимают и платят отличные деньги. Но пусть даже меня убьют почти сразу, мои девочки точно получат аванс, и его у них уже никто не отберет.

      – И кому рисковать, блин? – спросил я. – В такой ситуации? Я мужчина или кто?

      – Не могу отпустить, – повторила она, обхватила меня и вцепилась, точно младенец-коала в мамашу.

      – А придется. Думай об этом как… о командировке. Завтра же пойду к ним.

      Юля всхлипнула, мокрое и горячее пощекотало мне шею, и я понял, что она плачет. Стало так больно, что я едва не завопил, и чтобы сдержаться, пришлось буквально заскрежетать зубами.

      Я обязан это сделать, обязан, иначе Сашка умрет.

      И если кому-то из родителей приходится рисковать целостью шкуры и жизнью – а я не думаю, что извлечение почки так уж безопасно и безболезненно – то этим родителем по определению должен стать отец, иначе какой он нафиг отец?

* * *

      Офис ООО «Гегемония» за то время, которое я тут не был, совсем не изменился: обшарпанная дверь с табличкой, небольшая комната с парой столов, один пустой, за другим – лысоватый прилизанный дядечка в костюме, искусственный до такой степени, точно его нарисовали для мультфильма.

      – А, Егор Игоревич! – просиял он, вскакивая. – Рад вас видеть в нашем помещении! Занимайте стул!

      Я пожал гладкую, словно пластиковую руку, аккуратно поставил на пол рюкзачок. Внутри спрятаны не только документы, набор инструментов, смена одежды и черно-белый плюшевый пингвин, которого дочь вручила мне снова, а еще и Котик, наглухо отказавшийся отпускать меня одного.

      Как все понял – неясно, но вцепился всеми шестью лапами мне в ногу и принялся истошно орать. Замолк, только когда я торжественно пообещал взять его с собой и приглашающе открыл рюкзак.

      – Извещал же я вас, что вы к нам еще заглянете, – продолжал болтать дядечка. – Готовы завербоваться повторно?

      – Ага, – буркнул я.

      Настроение после вчерашней ссоры с Юлей было паршивым, да еще и мама приболела, как по заказу.

      – Так, сейчас, – дядечка наклонил голову так, что стала видна круглая блестящая лысинка в окружении маслянистых волос, и защелкал клавишами древнего ноутбука. – Просмотрим ваши достижения… Браслет, я вижу, вы не потеряли.

      Браслет-классификатор я получил во время прошлого визита