Другая сторона. Камешек. Владимир Волоцкий

Алисы никто не поощрял увлечение сказками и фантастикой, она все же имела представление о мире фэнтези с его злобными орками, жадными гномами и мудрыми эльфами.

      Йолрик пожал плечами.

      – Правда наполовину. Моя мать эльфийка.

      – А отец?

      – Кто знает? – улыбнулся Йолрик. – Всякое может быть. Может, мы вообще братья, – он обнял за плечи подсевшего к нему Галеда.

      – Скажешь тоже! – фыркнул тот. – Твой отец был красавцем, иначе стала бы твоя мать привечать его?

      Йолрик снова рассмеялся. Что-что, а смеется он точно, как эльф, решила Алиса. В свете костра блеснули мелкие белые зубы. Прищуренные глаза мягко глянули на Алису. Она подумала, что, несмотря на все его странности, Йолрик ей нравится.

      – Помоги мне вернуться домой, Йолрик, – попросила она. – Пожалуйста.

      – Для начала расскажи, как ты сюда попала. И, главное, зачем?

      Вода в котелке закипела и стала темной. Галед налил травяной настой в ту же самую плошку, из которой по очереди ели кашу, и протянул Йолрику. Настой пах чем-то терпким и неаппетитным, но Йолрик выпил его в несколько глотков, хотя, должно быть, было очень горячо.

      – Я не знаю, – грустно сказала Алиса. – Это все так странно, что я стараюсь не думать, как я сюда попала и что это за «сюда» такое.

      Она потыкала палочкой в костер, он брызнул оранжевыми искрами. Йолрик молчал, дожидаясь, когда девочка заговорит. Алиса стряхнула искорки с брюк и принялась рассказывать свою странную историю:

      – Я шла домой из школы. Был день. В сквере было полно людей. Мы с Ленкой, моей подружкой, поссорились, и я свернула с дорожки к старому фонтану. Он в этом сквере стоит, сколько себя помню, и никогда не работал, даже летом. А когда я подошла, он вдруг включился. Я подумала, что его починили, подошла поближе – и тогда увидела эти камешки…

      – Что за камешки? – заинтересовался Йолрик.

      – Блестящие круглые камешки, будто каменные шарики. – Алиса сунула руку в карман и вынула гладкий шарик, в темноте казавшийся черным. – Они валялись кругом, будто их кто нарочно рассыпал. Мама не разрешает мне подбирать чужие вещи, но ведь это не вещь, а просто камешек, хоть и круглый. Я подняла один и пошла вокруг фонтана. Он жужжал так, словно там моторчик работал, и вода плескала. А потом земля вдруг задрожала у меня под ногами, ветер подул, и листья с кленов, что вокруг фонтана растут, посыпались. Мне стало страшно, и я побежала по тропинке к аллее. Точнее, я думала, что бегу к аллее, а тропинка вдруг стала подниматься все круче и круче в гору. В нашем сквере гор нет, даже маленьких. Я повернула назад – а тропинка снова пошла вверх. Тогда я остановилась и оглянулась. Все было чужое. Я поняла, что заблудилась. Стала звать Ленку, людей, потом просто кричать, но никто не отзывался.

      Я решила, что не заметила, как перешла дорогу и забрела в лесопарк. Он недалеко от сквера и, хотя и большой, но расположен в центре города, так что куда ни пойди пройдешь насквозь и окажешься в жилом районе. Вот я и пошла. Шла, шла… наверное, час. Деревья стали редеть, я обрадовалась, думала, вот лес кончился, сейчас дома пойдут. А потом вдруг