Другая сторона. Камешек. Владимир Волоцкий

только зачем вам яблоки?

      Хоть Роббер ловил рыбу в том же море, что и Йолрик с Алисой, его рыба была гораздо крупнее и вкуснее. Мелких костей в ней почти не встречалось, а желтый душистый жир стекал по пальцам, и их невозможно было не облизывать. К рыбе Роббер принес холодной кукурузы, сваренной в початках, и повесил котелок с новой над уличным костром. Хлеб у него был тоже из кукурузы, мука с прошлого урожая, а покупная, пшеничная, кончилась весной. Мясо он покупал, только когда ходил в город, а случалось это редко. Зато у него были куры, и он поставил на стол два десятка вареных яиц.

      Алиса с недоверием поглядывала на Роббера. С одной стороны, он ей нравился. Заговорил с Йолриком, в дом их пригласил, кормит. А с другой – не спросил, как зовут ее, Алису, говорит странно, и вообще человек не простой.

      Кувшин яблочного пива (так его назвал сам Роббер), такого душистого, что его запах перебил даже запах рыбы, был водружен на стол, и Роббер сел с гостями.

      – Что-то для полутролля у тебя аппетит не очень. – заметил Роббер, глянув на Галеда. – Ты всегда так мало ешь?

      – Нет, – через силу улыбнулся тот. – По голове стукнули вчера. Болит.

      Роббер снова встал, ни слова не говоря, осмотрел Галедову шишку и вышел из домика. Вернулся минут через пять, неся в руках большую бутыль из черного стекла.

      – Это косторос, – сказал он, наливая бурую жидкость в чашку. – Помогает при переломах, вывихах и сильных ушибах. Боль снимает, помогает костям срастаться и главное – отеки и синяки оттягивает. Обычному человеку хватает пары ложек, но ты парень крупный. Пей.

      Галед послушно выпил явно противную субстанцию залпом, поставил чашку на стол и прислушался к ощущениям.

      – Ну, не так быстро, – засмеялся хозяин. – Часа два подождать придется. Но тошнить уже сейчас перестанет.

      Галед кивнул и вернулся к еде.

      – Спасибо, – сказала Алиса. Она давно заметила, что ее друзья почему-то совсем не пользуются «волшебными» словами, распространенными в ее мире. Редко-редко когда Йолрик скажет Галеду: «Извини, братец», если заметит, что тот обиделся, и все. Ни «спасибо», ни «пожалуйста», ни «спокойной ночи» или «доброго утра». Йолрик, так тот даже здоровается не всегда. И вот Алиса когда могла восполняла недостаток их воспитания.

      Роббер перевел взгляд на нее и задумчиво спросил:

      – Али, да?

      Алиса кивнула.

      – Хорошее имя для дороги. Давно ты путешествуешь?

      – Месяц или два.

      – Ты хорошо одета, чтобы не привлекать внимание, а вот ведешь себя плохо. В большинстве миров дети не вставляют слова в разговоры взрослых. Не демонстрируют интерес так открыто. Словом, ведут себя скромнее. Ты, видно, издалека и не знаешь, что на дороге так не принято. Кто-то решит, что тебя просто балуют, а кто-то и проучить захочет. Мой тебе совет, присмотрись к детям на дороге. Сможешь стать на них похожей – дольше проживешь.

      Алиса, не ожидавшая такой отповеди за свое спасибо, страшно обиделась. И тут же записала Роббера в «плохие». На своих спутников она заодно тоже обиделась, потому что ни один, ни другой за нее не заступились.

      Роббер