Угрюм. Книга первая. Александр Щербаков

что, как раз было в том лесу, где мальчуганы готовились пройти своё испытание. Ущелье вобщем было, конечно чуть в стороне и для прохождения испытания не требовалось идти именно в него, а точнее не следовало даже, учитывая, что зверь, что там обитал не выпустил из ущелья пока никого. За последний год туда ушли двое из Становцев и оба не вернулись. Чем не шанс испытать настоящую мощь меча, ну а если встретит обычного волка, или Бера, то воспользуется охотничьим тесаком Годовита (который он передал, для испытания сыну) и копьём с острым медным наконечником.

      Так экиперовавшись, закинув за спину туес, с тяжёлым «секретным» оружием, Угрюм вышел из селения.

      С началом сумерек четверо парней собрались у большого костра на поляне за селением, рядом с идолом Велеса – Бога зверей. Угрюм, не смотря на свои лета, мало чем уступал остальной троице, немного ниже ростом, чуть уже в плечах, ещё высокий не «сломанный» голос, совсем моложавое личико, с ясными, как безоблачное полуденное небо, глазами и копна густых ярко русых, солнечных волос. Но та воля, что от него исходила не давала повода усомниться, что он готов к испытанию наверное даже больше остальных.

      К костру подошел старейшина, по совместительству бравший на себя звание и обязанности ведуна, старший сын главы рода селения Стана (ныне уже покойного) – Станослав. В руках держал здоровенную чашу с зельем, запах от которого обжигал за версту.

      До темноты они глядели в огонь и пили поочерёдно из чаши огненную жидкость, обжигая нутро. Когда стемнело Станослав стал нараспев читать заговоры и наговоры, торопился, ночь была совсем коротка, а до наступления первого света на виднокрае нужно было успеть всё прочитать. Бросал в огонь щепотки странных трав, о которых впрочем Айя рассказывала сыну.

      Скоро дурман овладел четырьмя юнцами и Угрюмом в частности.

      Перед глазами мальчишки поплыли мутные образы, разрывая постепенно связь с реальностью. Образы, то расплывались, то объединялись в какие-то видения, чтобы через пару ударов сердца, опять растворится. Окружающие звуки пропали, запахи притупилась, весь мир менял очертания.

      Слова Станослава были уже где-то совсем далеко, но вдруг его образ, немолодого седовласого мужчины с шрамом на лице, облаченного в шкуру Бера, возник прям перед глазами Угрюма.

      – Что ты удумал малец? Вижу в ущелье собрался! … Забудь… На север, всего в пяти верстах есть логово серого волка, а в десяти верстах на северо-западе в пещере живёт рысь. Пойди туда, а про ущелье и не думай! Клыки… Пасть… Кровь… Беда… Даже дюжена мужей не одолеет того зверя, сгинешь…

      Доводы были резонны, но не для сына Годовита, он всё уже решил. Образ старейшины растаял.

      На плечо мальчика, вдруг мягко опустилась огромная рука.

      – Ты правильно размыслил сын, наследники истинной крови должны жертвовать собой ради других и побеждать, ради мира! И меч мой взял ты верно, хорошо, что послушал Годовита. Другое оружие и не возьмёт того Саблизуба, что живёт в ущелье.

      – Отец?