Бричмулла. Григорий Корюкин

от благодарных зрителей помятые бумажки за пояс и под тюбетейки. Правда, у меня не было ни пояса, ни халата, ни тюбетейки. Или мой танец был чересчур вульгарен. Зато ко мне подошел жених, пожал руку и повел знакомиться с невестой. Ее звали Джонат. Она была очень миловидна, ярко обведенные зеленые очи сияли от радости, и она готова была сама плясать на глазах ошеломленной публики.

      – Гриша! Приходи к нам завтра! Мы будем праздновать всю неделю.

      – Спасибо! Я постараюсь.

      – Замира! Где ты? Иди сюда! Я тебя с Гришей познакомлю!

      Я смутился и хотел сбежать. Но из комнаты вышла Замира. Она была в ярком платье из атласа. В таджикской тюбетейке. На груди блестели бусы, на руках браслеты, она походила на Шахерезаду. Увидев меня, она по-детски заулыбалась и смущенно вымолвила:

      – А мы знакомы!

      – Ну и молодцы! – весело произнесла Джонат. – Так и действуйте, пока родители не видят.

      Жених погрозил ей пальцем.

      – Не провоцируй гостей, Джонат. Давайте сбежим отсюда. Нам уже пора!

      После трех часов празднования туйхона молодые могли удалиться в квартиру законного мужа.

      – Я, пожалуй, также пойду, – сказала Замира и засобиралась к выходу.

      – Я тебя провожу! – с готовностью откликнулся я.

      Мы вышли на улицу. Поселок уже спал. Лишь музыка и крики возбужденных гостей слышались повсюду. Был ласковый теплый вечер. Зажигались звезды. Воздух был наполнен запахами цветов и очарованием мигающих звезд.

      – Давай посидим у водопада, – предложил я.

      – Хорошо! Только не долго. Меня дома ждут.

      Водопад изливался, словно из водосточной трубы. Он звучал, как контрабас Лундстрема, в тишине вечера. В темноте его музыка воспринималась сказочно и величаво.

      – Знаешь, я не знаю почему, но меня тянет к тебе, словно мы разнозаряженные магниты. Я положительная мусульманка, а ты отрицательный христианин, – с грустью произнесла Замира. – Мы с тобой как два берега у одной реки.

      – Замира, милая! Мы с тобой два разнозаряженных атома, которые, обнявшись, образуют критическую массу. В истории России была императрица Екатерина, немка-католичка. Но приехала в нашу страну, стала православной и лучшим императором государства.

      – Если бы меня сделали императрицей, я бы также поменяла веру и стала лучшей.

      – Так стань моей императрицей, а я сделаю тебя великой!

      – Азиза, моя мама, считает, что женщина в мире должна быть императрицей. Потому что она является матерью жизни на Земле. В том числе матерью бога.

      – Я не буду возражать, если мы с тобой родим бога!

      – Желания всегда призрачны. Когда кого-то очень долго ждешь, то получаешь пустоту. Когда я была маленькая, я всегда ждала маму.

      Думала, что сейчас откроется дверь, и войдет она. Обнимет меня, поцелует, прижмет к себе. Это было такое явственное, настоящее, выстраданное желание, что я ждала его исполнения каждую минуту, каждую секунду, когда просыпалась. А она задерживалась