Восход. Алекс Эдельвайс

даже не успел как следует подумать, как этот факт может быть связан с ним. Впрочем, даже если бы он и подумал, то ни к какому выводу бы не пришёл. В общем-то, ничего нового под солнцем…

      – Конечно, как тут будешь спокойной, когда у тебя такой ублюдок дома: не знаешь, что в следующий момент сделает – людей убивать пойдёт или в окно кинется!

      «Ну хоть насчёт последнего правда».

      – «Как Вы со мной разговариваете, как Вы со мной разговариваете!..» – это она, видимо, цитировала начальника. – Сам бы попробовал жить с такой скотиной!..

      На последнем слове она со всей силы хлопнула рукой по столу.

      У Рэйта была привычка попивать чаёк во время рисования или чтения, да, впрочем, чего угодно. Вот и сейчас на столе стояла чашка свежезаваренного, ещё дымящегося чая, распространяя вокруг себя приятный травяной аромат.

      И всё бы хорошо, если б рука матери не потянулась к этой чашке. Тут уж реакция Рэйта сработала на ура – он вскочил с места, инстинктивно при этом проговорив «н-не надо». Он случайно толкнул стоящую сзади – часть напитка пролилась, и, судя по раздавшемуся тут же пронзительному звуку, ей на руку. Будучи в процессе молниеносного броска по направлению к окну, Рэйт услышал оглушительный для него в этот момент лязг чашки об пол, сопровождаемый выгавкиванием ругательств на довольно высоких тонах.

      В этот момент ему стало до боли ясно, что если он моментально не покинет помещение, то будет очень, очень плохо. А до боли потому, что часть расплескавшегося чая попала ему на оголившуюся щиколотку. Не желая получить остатки в лицо, он схватился за ручку окна; ощущение было похоже на сон, в котором преследователь загоняет тебя в комнату с единственным выходом – тем же самым окном, и ты лихорадочно открываешь его и выпрыгиваешь как можно быстрее – неважно, с какой высоты – потому что бегущего за тобой уже чувствуешь спиной. Под жуткие проклятия Рэйт буквально свалился вниз, тут же вскочив на ноги и отбежав на безопасное расстояние.

      Он понимал, что она разозлилась до жути и не оставит это просто так. Первым его порывом было бежать, как можно дальше и быстрее. Но вовремя сработала смекалка: долго он так не протянет, а ей ничего не стоит за ним погнаться. Лучшим выходом из данной ситуации было бы достать из гаража подобие мотоцикла; к тому же там в бардачке (как иногда спасает забывчивость!) лежит его гражданская карточка, так что в случае чего его никуда не заберут и не примут за угонщика.

      И снова пришлось действовать мгновенно. Пока Рэйт со всех ног огибал дом – и опять, как во сне, казалось, что бег вечно что-то норовит замедлить – его мозг прикидывал, сколько времени понадобится матери, чтобы выйти. Мало, ничтожно мало; задержать её могли только закрытие окна и двери – если она, конечно, не пренебрежёт этим.

      Секунда, в течение которой идентификатор сканировал радужку Рэйта, тянулась мучительно долго. Быстро вывезя аппарат, он даже не стал захлопывать дверь.

      И правильно сделал. Потому что из подъезда выбежала мать.

      – А-а, вот ты где, скотина!!!

      И снова побег стал первым импульсом.