Это безумие, детка. Матильда Аваланж

мисс Харт, но он вытянул из нее даже то, что она снимает молоденьких мальчиков-альфонсов, иногда трех на одну ночь. После этого бедняжке пришлось уволиться. Она вообще убрала свой диплом психиатра на полку и сейчас работает в книжном магазине. Вы – новое для него лицо, вы молоды и привлекательны и, возможно, вам удастся найти с ним общий язык. Я не предлагаю вам проводить с ним терапию, даже пытаться как-то влиять на него. Просто составьте его психологический портрет – и я засчитаю вам практику.

      – Ваше предложение совершенно неожиданно, – стараясь не показать радости, сдержанно проговорила Роэл. – Но мне было бы очень интересно попытаться выполнить такое непростое задание. Но кто же он, этот опаснейший во всей лечебнице заключенный?

      – Знаете, а я не прогадал – вы согласились, – со скрытой улыбкой проговорил Дюпон. Подойдя к одному из шкафов, достал оттуда толстую папку и положил ее перед Роэл. – Гаспар Леоне. Был чистокровным вампиром, но… Кровь упыря! Понимаете, что это значит. Процесс необратимый. Однако, трансформацию в упыря удалось замедлить при помощи сильнодействующего препарата эналиума, дозу которого пациент получает каждый день. Соответственно, ужасающий голод, который он испытывает, и удовлетворить который можно лишь мясом любого разумного существа, налицо. Самое, пожалуй, любопытное заключается в том, что он может контролировать свое превращение в безумное чудовище, сопротивляться зову хладной крови, но… Гаспар не хочет этого делать. Мы, как можем, тормозим процесс, однако успехи небольшие.

      Роэл, не веря своим ушам, внимала Дюпону. Какой же горячий материал она сможет написать после общения с этим Гаспаром Леоне!

      Гаспар Леоне… Стоп!

      – А он… случайно не родственник великого князя Константина? – едва вымолвила она, боясь поверить в свою удачу.

      Каждый журналист рано или поздно находит свой «золотой» материал, ту статью, которая перевернет его карьеру с ног на голову. Хотя, разумеется, не каждый, но… Роэл, едва не задыхаясь от волнения, нутром чувствовала: вот оно, то самое…

      – Гаспар Леоне его родной сын, – отозвался Дюпон негромко. – Но вы понимаете, что эти сведения нежелательно оглашать широкой общественности. Строжайшего секрета нет, однако… Вы понимаете.

      – Да, конечно, – кивнула Роэл. – Да, я понимаю.

      ГЛАВА 4

      Не пугайся, детка…

      – У вас ровно пятнадцать минут. Для первого контакта этого более чем достаточно. Не пытайтесь применять к нему психологические практики, которые вы изучали в университете, не заговаривайте о себе и не переступайте за черту. Вы слышите? Как бы он не повел себя, что бы ни сказал… Ни в коем случае не переступайте за оранжевую линию! Наши наблюдатели будут фиксировать все, происходящее с вами, с трех скрытых камер. Если почувствуете, что что-то идет не так – сразу прекращаете сеанс. Прекращайте, Роэл, вы поняли?

      Роэл кивала, но инструктаж профессора Дюпона, который он давал ей, стоя перед толстенной двойной дверью из титанового сплава,