Философия античности. Павел Шишкоедов

и с другими» (Гераклит. Фрагменты, 27). Свою же идею о правлении аристократии он раскрывал следующим образом: «Ибо наилучшие одно предпочитают всему: вечную славу [всему] тленному. Толпа же набивает свое брюхо, подобно скоту» (Гераклит. Фрагменты, 29).

      Диоген Лаэртский утверждал, что на вопрос о том, почему он не принимает активного участия в политической жизни общества и в принятии законов, Гераклит ответил, что политика и законодательство вызывают у него лишь головную боль и ничуть ему не интересны. Согласно другой истории, философ часто играл с детьми в кости, а на вопросы жителей города отвечал, что лучше заниматься этим, чем участвовать в управлении государством с недалекими людьми.

      Многими учеными отмечается тот факт, что Гераклит был крайне резок в своих суждениях. Так, он считал, что Пифагору и Гесиоду не хватало понимания того, о чем они сами говорят и чему учат остальных.

      Доказательством как отстраненности от политики, так и резкости суждений философа служит ответ Гераклита на приглашение персидского царя Дария погостить у него: «Гераклит Эфесский шлет привет царю Дарию, сыну Гистаспа! Все люди уклоняются от путей истины и справедливости. У них нет привязанности ни к чему, кроме корысти. Они стремятся к одной суетной славе с упорством безумия. Что до меня касается, то я чужд лукавства и никому не враг. Я глубоко презираю суету дворов и никогда не стану ногой на персидской почве. Довольствуясь малым, я живу, как мне угодно» (Льюис Дж. История философии. СПб., 1865. С. 66).

      В трудах Диогена Лаэртского указывается, что Гераклит, возненавидев людей, удалился и стал жить в горах, кормясь быльем и травами. Биографы Гераклита отмечают, что он не был ничьим слушателем и не проходил обучения в каких-либо философских школах. Сам же философ утверждал, что «исследовал самого себя и научился всему у себя» (Диоген Лаэртский, IX, 5).

      Собственных учеников у него, вероятнее всего, также не было. Тем не менее, упоминание о Гераклите встречается в работах известнейших древнегреческих философов – Сократа, Платона и Аристотеля.

      Еще в древности за Гераклитом закрепилось прозвище «загадочник» (ainiktēs). Оно обосновывается тем, что как его витиеватые фразы, так и искусное письмо были крайне сложны для понимания. Диоген Лаэртский указывал на тот факт, что Гераклит писал книги «крайне неясно» и только особенно выдающимся философам стоит хотя бы попытаться их понять. «Текст Гераклита трудно интерпретировать, так как неясно, к чему относится [то или иное слово] – к последующему или к предыдущему» (Аристотель. Риторика. III, 5. 1407 b 11).

      Однако ко временам Цицерона Гераклита стали чаще характеризовать эпитетом «темный» (ὁ Σκοτεινός), так как он говорил «слишком смутно», по версии некоторых историков намеренно затрудняя понимание его слов. Многие ученые отмечают, что свое прозвище философ получил в большей мере за свою надменность по отношению к согражданам.

      По одной