Кольца Сатурна. Евгений Владимирович Михайлов

настроении они прошли в столовую, где со смехом узрели своего грозного первого пилота, который уже заступил на кухонное дежурство. В белом переднике и колпаке он выглядел экзотично, да и чувствовал он себя тоже неуютно. С униженным и оскорбленным видом, он с плеском хлюпал комковатую манку и, увидев трёх туристов, его передернуло от негодования.

      – Смотри, Андре, а у нас новенькая повариха. Пригласи её на танец, видишь, она от тебя глаз отвести не может, – съехидничал Герман.

      – Ну вот, опять отказали. Мое сердце разбито, душа плачет и ноет от тоски. Вы бессердечная, сухая, и…

      – Эй, друзья, мы ошиблись! Это же наш Сергеич, извини дружище, мы тебя с поварихой спутали, наверное, спросонья. А сейчас мы явно видим – это ты, – закричали они со смехом, укрывшись за столом, опасаясь удара возмездия со стороны повара.

      – Ага, прозрели, а то смотрите, я вам сейчас могу полностью зрение вылечить, путем нескольких ударов поварешкой по затылку. Там, как говорят ученые, есть зрительная зона, так что, если опять возникнут проблемы, знаете, где меня найти, – миролюбиво усмехнулся Сергеич.

      Спустив пар и выместив раздражение в этой шутке, все почувствовали себя лучше, и ещё долго тишина в столовой взрывалась шумным смехом, когда кто-то из присутствующих, внезапно вспоминал эту нелепую сцену.

      Закончив с едой, и стали расходиться по своим каютам. Последним вышел Герман, и Сергей внутренне напрягся, ожидая от него какую-то пакость. Он незаметно протянул руку, и перехватил поудобнее поварешку. Но тот ушёл молча, плотно прикрыв за собой дверь. Сергей с облегчением выдохнул, и положил инвентарь на место. И вдруг дверь приоткрылась, и из неё высунулась физиономия Германа, с хитро блестящими глазками.

      – Сергеич, забыл сказать. Ты нам к обеду пампушек с блинами напеки, а мы за это тебе цветов нарвём в зелёном отсеке.

      Последние слова он договаривал уже за закрытой дверью, так как в его голову уже летела пара поварешек, и витиеватая трехэтажная ругань, от которой, казалось, даже задрожали стены коридора.

      Радостно хихикая, Герман догнал своих товарищей перед воздушным шлюзом, но тут же осекся, увидев недовольный взгляд руководителя группы – Дмитрия Александровича.

      – Глупо, очень глупо так поступать с вашей стороны. Такие шутки весьма чреваты тяжёлыми последствиями. Вы наверное, уважаемый, не знакомы с такой научной дисциплиной – психологией. Мы тут изолированы на длительный срок, и колкие шутки, вызванные мелкой неприязнью, со временем могут перерасти в открытую конфронтацию. И если сейчас вы просто смеетесь, то через полгода будете готовы убить друг друга.

      – А что мне осталось делать? Он первый начал войну против нас. А с моей стороны эта была просто шутка.

      – Ты спрашиваешь, что тебе делать? Я отвечу! Сдерживаться, и сглаживать все острые углы в общении. А то со временем это превратиться чёрти во что. И чтобы прекратить твои шутки, завтра по столовой