Этернум. Том III. Наталья Антарес

место среди офицерского состава, но перед тем, как обвинять капитана Майкрофта, нам нужно собрать более весомые доказательства его причастности к преступлению, а пока у нас нет даже мотива.

      – А не расспросить ли нам кое-кого поподробнее? – многозначительно усмехнулся таргоциат, – а ну-ка расскажи нам, Альма, что творилось на «Этернуме», когда кораблем командовал Тер-Шелл? Чем он успел так насолить Майкрофту, что тот решил от него срочно избавиться? И кстати, я всецело разделяю мнение Рэнда, что мстить за отстранение – это слишком мелко. Тут что-то серьезнее, причем, намного серьезнее.

      – Энсин? – по всем признакам, ригорец очень старался придать своему специфическому голосу максимально мягкие интонации, и хотя природный лязгающий тембр свел все предпринятые усилия к нулю, я в очередной раз убедилась, что несмотря на растущую напряженность Рэнд упорно сохраняет приверженность гуманным методам, тогда как Шрин с удовольствием подверг бы меня пристрастному допросу.

      – Как насчёт того, чтобы начать с начала, Альма? – выдвинул идею таргоциат, – просто ответь, почему ты решила сбежать с «Этернума», и даже страх перед неизвестностью не смог тебя остановить? Ладно, ты бросила звездолет, капитана, экипаж и одним махом загубила свою карьеру в Космофлоте, но у меня в голове не укладывается в голове, как у тебя хватило духу бросить Рэнда? Думаешь, я забыл, как ты умоляла меня о нем позаботиться?

      – Трансплантация костного мозга прошла успешно, жизни коммандера Рэнда больше ничего не угрожало и я посчитала свою задачу выполненной, – один из основных плюсов дезертирства с «Этернума» виделся мне в том, что в отличие от жесткой субординации на звездолете, теперь я ни перед кем не должна была отчитываться, но судьба вновь надо мной пошутила. Шрин был по обыкновению напорист и бестактен, он не утруждал себя изящными формулировками и не подбирал деликатных выражений, и отдельные проявления этой незамутненной искренности мне даже в чем-то импонировали, но я бы предпочла, чтобы старпом нас в данный момент не слышал. Мало того, что наша беседа протекала в стенах таргоцианского борделя, так еще чертов наемник постоянно смущал меня своей чрезмерной прямолинейностью.

      – Энсин Бернович без преувеличения спасла мне жизнь, и моя благодарность не знает границ, – проскрежетал ригорец, и от удивительной теплоты в его взгляде я стушевалась еще сильней, – но если я правильно уловил фабулу событий, мне также следует благодарить адмирала Тер-Шелла, потому что полет на Ригор был осуществлен именно в тот период, когда капитан Майкрофт пребывал в сонном оцепенении. Я не могу понять, почему адмирал поставил в приоритет поиск донора, как будто для него мое спасение было куда важнее передачи информации в Штаб-Квартиру Космофлота. Можете объяснить это парадокс, энсин?

      – Никак нет, сэр, но адмирал вскользь обмолвился, что мы вряд ли доберемся до Земли, если предварительно не побываем на Ригоре, а все эти спонтанные прыжки, неполадки в работе гипердрайва