Подлец. Мия Блум

к сыну.

      – Мам, а что я сделал? – спрашивает ребенок.

      – Ничего, Лешенька, иди в свою комнату, уже поздно, я сейчас закончу с папой разговор и приду тебя поцеловать и прочитать сказку, – как можно сдержаннее отвечаю.

      Сын виновато кивает и уходит, а я киплю от негодования.

      – Мирон, ты уже совсем? При чем тут дети? Какого черта ты устраиваешь на ночь глядя разборки? Кто такая Вера? – смотрю на него в гневе.

      – Бухгалтер той фирмы, где я работаю. Помогает с документами. А ты что подумала? Любовница моя? Да? Ты уже Нина совсем в своей ревности охренела! Может быть, потому что на воре и шапка горит? – пытается перевести на меня стрелки.

      – Еще что скажешь? Я никогда не позволяла себе вольностей, и домой уж точно никого не приводила в твое отсутствие. И с чего бы твоей работнице Верочке тащить еду нашим детям? Она мать Тереза? – смотрю вопросительно.

      – С того, что их мамаша даже нормально накормить не может сына и дочку, живут впроголодь, стыд и срам, как бросились на фаст-фуд. Неудобно было перед гостьей.

      От его слов внутри становится больно. Как он может? Мирон такой же отец, как и я мать. И это его дети. Почему он ведет себя так, словно я должна одна тащить на себе буквально все?