Кровавые девы. Барбара Хэмбли

сознания, – иллюстрируя объяснение, длинные пальцы вампира сомкнулись в кулак, будто лепестки странного блеклого цветка, пожирающего изловленную муху, – а после вернуться в собственное тело после смерти оного. Бывает также, что вампиры из них выходят весьма неумелые, отчего их существование не затягивается надолго. Ну а вампир, пожелавший взять их с собою в Вечность…

      Сухой, негромкий шепот Исидро казался пылью, оседающей на пол, на стены комнаты, запертой многие годы.

      – Вампир, пожелавший взять их с собою в Вечность, к тому времени обычно теряет к ним интерес. Случается, Любовь побеждает Смерть, но одолеть эгоизм, без коего невозможно смириться с убийством других ради продления собственной жизни, ей не удается почти никогда.

      Проследовав в овальный вестибюль первого этажа, вампир направился к плавно изогнутым лестницам, ведущим наверх, в темные спальни.

      Украшенная бархатными фестонами пещера опочивальни, затем гардеробная почти такой же величины – ряды кипарисовых шкафчиков, туалетные столики, покрытые мутью изморози зеркала… Распахивая дверцы одну за другой, осматривая все полки, все уголки, Исидро продолжил поиски. Судя по местам, привлекавшим его внимание, искал он нечто совсем небольшое.

      Все платья на вешалках были пошиты по моде этого года: розовато-лиловое с болотной зеленью, модное в прошлом сезоне, уступило место нежно-розовому с серебром совсем недавно. В таких премудростях служащим Департамента следовало разбираться тоже – даже тем, кому не посчастливилось жениться на Лидии. Шляпные полки украшали новейшие из страшилищ, сотворенных парижскими шляпниками, на сей раз (насколько позволял судить свет фонаря) отдавших пальму первенства цвету английской розы.

      – Если она и отправилась в Крым, – заметил Эшер, – то ничего подходящего из нарядов с собой не взяла… разве что, помимо всего здесь висящего, у нее имеется совершенно особый летний гардероб. Надо бы заглянуть в кладовые верхнего этажа, проверить, на месте ли чемоданы.

      – Полагаю, Голенищев об этом не задумывался ни на миг.

      Поглощенный поисками, Исидро даже не оглянулся. Тем временем Эшеру ни с того ни с сего пришло в голову, что в спальне может найтись фотография леди Итон, и он отправился туда, поглядеть – а после так и не понял, как мог совершить подобную глупость. По пути через темную комнату к туалетному столику у кровати ему вдруг сделалось трудно дышать. Нет, ничем новым в спальне не пахло, однако ощущение удушья заставило, несмотря на холод, сдернуть шарф с шеи. Увы, легче от этого не стало – напротив, удушье усилилось. Не то чтоб до дурноты, но…

      Ледяная ладонь, зажав рот, развернула в сторону его голову. Другая рывком распахнула воротничок рубашки. Силе пальцев, сомкнувшихся на плечах, позавидовала бы и машина. Будь подстерегшие его вампиры не так жадны либо не так твердо намерены преподать Исидро урок – могли бы без затей вспороть когтем горло и оставить труп Эшера посреди спальни леди Итон, на аксминстерском ковре в пастельных тонах, задолго до того, как