Потерянное имя. Вета Ножкина

не справилась с управлением и въехала в бензовоз. Погорело всё конкретно. Водителя бензовоза, ещё живого, но сильно обгоревшего, увезли в Артём – до Владика дальше, могут не успеть. А в вишнёвке, кроме водителя, похоже, был ещё пассажир – но оба в кочерыжки превратились. Теперь только экспертиза покажет – кто да что. Ещё хорошо, хоть от машины капот оторвало и далеко отбросило – хоть по цвету попробуют эксперты картину составить…

      Майор ходил вокруг колдующего над телом врача скорой и возмущался:

      – Не, ну прикинь, сегодня хотел идти на больничный – совсем чё-т спина болит, – майор в очередной раз вытер испарину на лбу, – а тут, как на зло выезд за выездом. Ты может, это, – обращаясь к врачу, – здесь по-быстрому всё оформи… Он не пьяный случаем? Может, напился да и лёг отдохнуть? В вытрезвитель его доставь…

      – Ага, а разделся он сам и зарылся с головой в кучу листьев?! – произнёс тихо, но уверенно врач скорой.

      У врача на голове возвышался красный ирокез. Только белый халат выдавал в нём дисциплинированного человека.

      – Ну, ты это – придумай чего-нибудь… Домой мне надо, понимаешь… Вчера с друзьями гульнули – трубы горят, жуть… А тут – без опознавательных, без документов, да ещё и без чувств… Если мне задерживать кого-то из этих, – майор кивнул в сторону стоящих неподалёку Алевтины и Николая, – это точно до утра… Давай придумаем чего-нить, а?

      Майор умоляюще смотрел на врача.

      – Похоже, его приложили по голове… Надо дело открывать…

      – Чё ты, правильный такой что ли? При нём ни документов, ни одежды – да я и не до утра даже, а до завтрашнего вечера с ним не расквитаюсь…

      – Я не знаю, чесслово, чем тебе, майор, помочь. Я его доставлю в больницу на Партизанской, а там как раскрутят.

      – Ты, чё – правильный?

      Врач не стал дослушивать майора, позвал санитара:

      – Носилки давай…

      Скорая уезжала, увозя тело неизвестного, подающее еле заметные признаки жизни.

      – Чёрти чё, – выругался майор, запрятав в заплечную сумку протокол с места осмотра, и направляясь к Кеше, Николаю и Алевтине.

      – Короче, вы мне оставили свои данные, никуда не уезжайте из города, вызовут повесткой. Алевтина возмутилась:

      – Как это «не выезжать»? У меня через три дня рейс…

      Николай заступился за Алевтину:

      – Да мы сами по-мужицки разберёмся, чего сюда приплетать женщину.

      Майор вытер со лба испарину и оживился:

      – Вот это хороший разговор, вот это я понимаю. Ты это, как тебя? Николай? Вот тебе мой телефон, – он вытащил визитку и протянул Николаю, – Вы же на фестивале? Пока выходные – вы отдыхайте, ребята, а потом я звякну – потолкуем.

      Майор пошёл к своей машине, в сторону трассы.

      – Слаб человек! – вздохнул Николай, – Пойдёмте уж в лагерь. Кеш, ты узнал – какая там программа?

      – Какая программа? У нас будет своя программа – нужно руки от этой грязи хорошо проспиртовать и «голос поставить».

      – А голос ставить зачем? – не поняла Алевтина.

      – Это у бардов