Семь лет за колючей проволокой. Виктор Доценко

и собрав всю волю в кулак, я со всей силы засандалил этой сволочи между глаз.

      – А дальше?

      – А дальше… – Честно говоря, меня уже начали доставать эти расспросы, но пришлось ответить: – Руки в ноги и бежать вниз по лестнице…

      – За ним?

      – Нет, от них. – Я снова усмехнулся и пояснил: – Их четверо, а я – один…

      – А вот это правильно! – неожиданно согласился тот.

      Напряжённое внимание на лицах слушающих разгладилось, и все облегчённо вздохнули, словно действительно переживали за меня, а мой дотошный собеседник протянул мне руку.

      – Кешка-Рысь, – произнёс он многозначительно.

      – А я просто Виктор, – улыбнулся про себя и ответил крепким рукопожатием.

      – Слушай, что-то я не понимаю: за что ты сидишь? – вдруг удивился Кешка-Рысь. – Вроде сам пострадавший… – Он пожал плечами. – Или это твоя версия?

      – Не моя, а так было на самом деле! – Мои нервы вновь начали «пружинить».

      – А следак чё лепит?

      – Говорит, что я зачинщик драки… То есть всё перевернул с ног на голову…

      – Они это могут. Видно, те забашляли следаку, тот и перевернул всё для их интереса. – Он понимающе вздохнул и ехидно спросил: – А кроме того, что боксировал в ресторанах, чем ещё на воле занимался?

      – Режиссурой… – не сразу ответил я.

      – Ты – режиссёр? – недоверчиво переспросил Кешка-Рысь.

      – Режиссёр! И что? – Я недовольно прищурился.

      – Да так, ничего. Просто впервые вижу перед собой и разговариваю с режиссёром… – как бы примирительно пояснил тот. – А ты какой режиссёр?

      – В смысле? – не понял я.

      – Ну… там… в театре, что ли, или?..

      – Или… в кино…

      – В кино? Да брось ты! – вновь засомневался мой собеседник.

      – Хоть брось, хоть подними! В кино! – Я недоуменно пожал плечами, не понимая, чего здесь такого необычного.

      – Вот умора! Оказывается, и киношников тоже сажают… – Кешка-Рысь заразительно рассмеялся, и его смех подхватили все сидящие рядом. – Ну, что ж, был «просто Виктор», а будешь теперь «Витька-Режиссёр».

      Вот тебе и кликуха! Чем плоха? Так что с тебя пайка сахара причитается!

      Я подозрительно уставился на него, ожидая какого-нибудь подвоха.

      – Или кликуха тебе не по нраву? – Он прищурился.

      – Да нет, вроде ничего… – пожал я плечами и взглянул в глаза рядом сидящих.

      Взгляды были спокойные, не насмешливые, а значит, мой визави в самом деле не держал камня за пазухой и плата за кличку – обычное дело.

      В этот момент раздался глухой стук в дверь камеры.

      – Наша мамка пришла, молочка принесла! – весело воскликнул молодой чернявый парень.

      Его левая рука была исковеркана какой-то травмой, а может быть, даже, скорее всего, болезнью, потому она была намного короче правой и сильно усохшей, чем-то напоминая ощипанное птичье крыло.

      Позднее выяснилось, что это был выборный дежурный по нашей камере, так