Уругуру. Алексей Санаев

стенном шкафу, и уточнила: – Эту на выброс.

      Моя жена – удивительно прагматичная женщина. С такой удобно жить, но мечтать совершенно невозможно: всякий раз наталкиваешься на бытовые препоны, мешающие осуществлению любой мечты. Вот и сейчас так: кризис в моей жизни она воспринимала с точки зрения двухнедельного отпуска.

      – Юль, почему люди не летают? – спросил я, глядя с балкона на серый, заполненный снегом московский парк.

      Из глубин шкафа до меня доносились шелест и шёпот:

      – Раз, два, три, четыре… – Она вдруг начала считать в полный голос: – Пять, шесть, семь… Почему люди не летают, говоришь? Это что, фраза из Чехова? Или Горький?

      – Островский, «Гроза», – ответил я. – «Почему люди не летают, как птицы?» Но я серьёзно: насколько бы облегчилась наша жизнь, если бы мы могли перемещаться по воздуху безо всяких границ!

      – Ерунда. Не может человек научиться летать. Да и на фиг надо, в машине быстрее, да и удобнее: ветер в лицо не бьёт. Восемь, девять, десять… Странно, наволочек десять штук, а пододеяльников к ним всего три. Ты нигде не видел, скажем, вот такого пододеяльника?

      – Зато сейчас бы мы могли быть где-нибудь в Мешхеде, – продолжал я, – там какая-то гробница, храм с золотым куполом на фоне синего неба. Мы бы съели иранский фесенджан, выпили бы мятного чаю. А завтра к утру вернулись бы на эту идиотскую работу.

      – Меня, к примеру, такая перспектива не впечатляет, – заметила Юля, перекладывая бельё с полки на полку. – Иранцы сплошь полоумные. Ты что, забыл, как нас чуть не забрали в кутузку в Ширазе из-за того, что у меня с головы сполз хиджаб? Или как ты, будто буйнопомешанный, бегал по центральному базару Тегерана и искал свой бумажник, который выпал у тебя из сумки в магазине с очаровательным названием «Кумские ковры – это лучшие ковры из Кума»?

      Мы одновременно обернулись, чтобы взглянуть на прекрасный, отливающий голубым шёлковый ковёр, висевший на стене в холле как напоминание о том драматичном событии на тегеранском базаре.

      – Прелесть всё-таки, – не удержался я.

      – Пропылесосить бы надо, – отчеканила супруга.

      – Юль, – я повернулся к ней лицом, – я больше не хочу работать в «Омеге». Я хочу уйти оттуда к чёрту и отправиться в кругосветное путешествие.

      Жена тихо прикрыла шкаф, чтобы открыть соседний. Мы жили вместе уже девять лет, и за это время она ни разу не хлопнула дверью – берегла косяки, по её собственному выражению.

      – Ты мне говоришь это уже несколько лет подряд, – заметила она с лёгким раздражением, потому что никогда не любила эту тему.

      – Ну да, потому что все эти несколько лет я остаюсь там по твоей просьбе.

      – Да ни при чём тут моя просьба. Просто всякий раз, когда ты им сообщаешь о своём уходе, они увеличивают тебе зарплату.

      – Мне на зарплату плевать.

      – И это тоже я слышу несколько лет подряд.

      Я сел на стул, неотрывно глядя, как методично складывает она свои многочисленные прозрачные одежды и отправляет их