Тайга. Возвращение к корням. Джули ТИ

он. – Завтра поутру пойдём к старейшинам, они решат твою судьбу.

      Сказал, как отрезал и направился по своим делам. Я оторопела, но быстро пришла в себя.

      – Подожди, – кинулась вдогонку, – как остаюсь? Мне нельзя, у меня учёба.

      – Это решено, – безапелляционно заявляет он.

      – Да послушай же ты! – подлетела к нему и преградила путь. – Макарий, мне никак нельзя оставаться. У меня своя жизнь.

      – Я всё решил, ты остаёшься! – наклонился он ко мне и процедил сквозь зубы.

      – Послушай, я курьер. Я должна была принести книгу, и я принесла, а сейчас я ухожу, – топнула ножкой и направилась на выход. Только он снова схватил меня за руку.

      Он не смотрел на меня. Лишь желваки на его скулах ходили ходуном. Он злился, но я не хочу оставаться. Я хочу домой. И зачем я притащилась сюда?

      – Ты же не будешь держать меня насильно? – он коротко взглянул на меня. И в глазах его я увидела решимость и жестокость. – Что, запрёшь дверь? – лёгкая улыбка. – Так я в окно вылезу.

      – И точно, – почесал небритый подбородок.

      А дальше совсем неожиданно схватил меня и закинул на плечо. Я взвизгнула и начала брыкаться.

      – Отпусти! – вопила я. – Ненормальный! Это похищение!

      Но он не слышал. Он тащил меня на чердак по крутой лестнице. И мои попытки вырваться здорово ему мешали. Мы оба могли рухнуть с этой лесенки в два счёта, но я об этом уже не думала. Одна цель – выбраться, освободиться. С визгами я колотила Макария по спине, бултыхала ногами, а на самой верхушке решила применить запрещённый приём. Я его укусила. За плечо и очень сильно. Он взвыл и наконец отпустил. Хотя, как отпустил? Он кинул меня на деревянный пол чердака.

      – Дура, – ругнулся он и прямо перед моим носом захлопнул дверцу в полу.

      – Макарий, выпусти! – кричала я. – Прости, пожалуйста. Я не уйду, только открой эту дверь, – разрыдалась я. – Мне страшно. Тут темно. Пожалуйста, – молила я.

      Но он не внимал моим мольбам. И мне стало по-настоящему жутко. Тёмное помещение. Маленькое окошко почти под самой крышей практически не пускало лучи солнца. Здесь пахло пылью и от стен отражалось зловещее эхо. Абсолютно пустая и неприветливая комната. Я отползла на ощупь к тусклому лучику света и сжалась в комок. А потом что-то тронуло меня за ногу. Мягкое и пушистое. Я пулей подлетела к запертой дверце и в отчаянье принялась долбить в неё, что было сил.

      – Макарий! – кричала, надрывая голосовые связки. – Прошу, тут крысы! Мне страшно!

      Но он был глух. И прямо у этой дверки я скрутилась калачиком и тихо заплакала. Не рассчитывала я на такой исход. Мне было так страшно. С детства боялась темноты. Ещё с тех времён, когда меня наказывали, запирая в тёмном чулане. Все страхи детства ожили в этой коробке. Стены давили, будто сужаясь. Темнота сгущалась, а мои всхлипы становились всё тише и тише. Я закрывалась, отключая сознание. Всегда так делала. Лучше не думать, просто переждать.

      Когда в детском доме ребёнок совершал проступок, его запирали в чулане. Тёмном и вонючем. И там действительно были