Белые одежды. Не хлебом единым. Владимир Дудинцев

врачевать вместе. Я покажу вам наши поля.

      – Давайте, – сказал Федор Иванович ленивым голосом.

      Она взглянула на него удивленно.

      – Может, подождем Ивана Ильича? – спросил он.

      – Иван Ильич уже ушел. – Она еще холодней посмотрела на него сбоку, начиная розоветь.

      – Тогда пойдемте. – Он решительно поднялся.

      И они долго шли молча куда-то, вдоль какой-то канавы. Лицо Елены Владимировны постепенно заливала лихорадочная пунцовость.

      – Слушайте, – сказала она, решившись и отойдя от него вбок шага на два. – Вы сегодня не похожи на себя, на вчерашнего. Вонлярлярский сказал бы, что у вас пропала коммуникабельность. Давайте как пассажиры дальнего поезда, как случайные пассажиры, попутчики… Вы не знаете меня, я вас. Вы ведь уедете.

      – А отвечать кто будет за разговор? Тот, кто задает вопросы?

      – Да… Вы уедете – и разговора не было!

      – Ну, пожалуйста. Задавайте вопросы.

      – Где ваша коммуникабельность?

      – Я катапультировался.

      – Что это означает? – Все так же лихорадочно, но весело она посмотрела на него.

      – Нажимаю на кнопку – и меня выстреливает. Потом раскрывается парашют, и я мягко приземляюсь в другом мире, где и слыхом не слыхали о каких-то моих… неполадках на борту.

      – А самолет?

      – А самолет летит дальше.

      – И разбивается?

      – Мне с земли не видно. А потом, там еще есть первый пилот. А я и не летчик. Дилетант без диплома.

      – А если первого пилота нет? Самолет ведь может разбиться. Дилетанту без диплома и поднимать его в воздух нельзя было. Это государственная собственность.

      – А я и не поднимал. Как я в самолете оказался – сам не знаю. Вижу, экипаж укомплектован. Перегрузка. Вот и нажал поскорей… Что – я не прав?

      – А кто вам сказал про экипаж? – с раздражением спросила Елена Владимировна.

      – Вчера одному товарищу… диспетчеру… показалось, что я проявляю дилетантский интерес к авиации…

      – Ах вот!.. Теперь все ясно. Вечно она меня замуж выдает! Нет никакого пилота, поняли? И никто вас не вызовет на дуэль, так что давайте разговаривать и катапульту не трогать.

      – Дайте честное слово, – сурово потребовал Федор Иванович.

      – Ну, даю. Честное слово.

      – Хорошо. С чего же мы начнем?

      Она начала искать что-то на краю канавы. Потом наклонилась и сорвала какой-то жиденький стебель с желтыми цветками.

      – Природа сейчас излечит нам все страданья незримые. Что это такое? Я в первый раз вижу.

      – Это? – Федор Иванович взял стебель, свел брови. – Это действительно нечасто встретишь. Потентилла торментилла – вот что это. Калган. Слышали такое название?

      – Ого! – Она почти с ужасом на него посмотрела. – Ничего себе… Я бы ни за что не определила. Потентилла – как дальше?

      – Торментилла. Калган, или еще его называют лапчатка. А вот я сейчас… Сейчас я вам… – Поискав в траве, он сорвал что-то. – Что это?

      – Плантаго! – торжествуя, сказала Елена