Огненный поток. Амитав Гош

резьбой и прочее. Обычно приступ активности заканчивался тем, что она замирала перед застекленным портретом Бахрама, и порой ей казалось, что в знакомых чертах проскальзывает нечто неуловимое глазом. Словно в облаке, в котором все, кроме тебя, различают какой-то образ.

      Однако Ширин не видела резона копаться в прошлом. Что толку ворошить жизнь покойного? Всякое новое открытие навлечет еще большее бесчестье на нее и дочерей, и без того уже опозоренных.

      А потом вдруг однажды утром слуга доложил, что пришел Вико и хочет с ней поговорить.

      – Вико? – Сердце екнуло, Ширин присела на ближайший стул. – Что ему нужно?

      – Откуда я знаю? – удивился слуга. – Разве он скажет?

      – Да, конечно. Пусть войдет.

      Ширин сделала глубокий вдох и, собравшись с силами, сумела встретить гостя радушной улыбкой.

      – Кхем чхо, Вико, как поживаешь? – сказала она на гуджарати.

      Как всегда, управляющий, смуглый здоровяк, был одет на европейский лад, его светло-бежевый костюм выглядел безукоризненно.

      – Благодарю, как вы, биби-джи? – бодро ответил Вико, сверкая большими глазами навыкате.

      Широкая улыбка его и учтивость несколько успокоили Ширин.

      – Прошу садиться, – сказала она, указав на козетку.

      Однако в обществе хозяйки управляющий всегда оставался на ногах, вот и сейчас он покачал головой:

      – Нет-нет, биби-джи, я ненадолго, всего один вопрос.

      – Слушаю.

      – Я бы хотел устроить скромные поминки по вашему покойному мужу. Несмотря на все события, в Бомбее немало тех, кто желал бы почтить память сета.

      – Вот как? – Взгляд Ширин метнулся на портрет мужа. – Где намечается поминальная трапеза?

      – В моей родной деревне Васай. Я очень надеюсь на ваше участие, без вас все будет не так.

      – И когда?

      – На следующей неделе, биби-джи.

      – Что за спешка?

      – Понимаете, я хочу пригласить господина Карабедьяна, друга хозяина, а он скоро отбывает в Коломбо.

      Ширин вздрогнула.

      – Господин Карабедьян в числе гостей?

      – Разумеется, биби-джи. – Вико недоуменно вскинул брови. – Он был лучшим другом сета.

      Ширин отвернулась, подыскивая слова для отказа, и вдруг услыхала треск рвущейся материи. Опустив взгляд, она поняла, что безотчетно разодрала свободный край своего сари.

      Вико, разумеется, это видел.

      – Что случилось, биби-джи? Я вас чем-то огорчил?

      Теперь, когда Ширин выдала свое смятение, не было смысла притворяться.

      – Послушай, Вико… – Голос ее дрогнул. – Я должна кое о чем тебя спросить… – Глаза ее обратились к портрету на стене, и она чуть слышно прошептала: – Пусть небеса простят меня за то, что я скажу.

      – Говорите, биби-джи.

      – До меня дошли слухи… о моем муже…

      – Какие? – В голосе и взгляде Вико возникла настороженность.

      – Говорят, будто на стороне он прижил ребенка,