Подумаешь, попал – 5. Валентин Георгиевич Вишняков

взгромоздил другого на свои плечи и тот прикладом автомата стал сбивать флагшток на котором развивался фашистский флаг. На поднятый шум из дверей хатынки выглянула фигура и тот час скрылась. Дальше все произошло мгновенно, из распахнувшегося окна ударила автоматная очередь. Тот час с бронемашины по дверям и по окнам ударил пулемет. Солдаты же уже сбившие флагшток моментально укрылись под стенами хаты, лишь лейтенант видно растерявшись продолжал стоять как вкопанный. Раздалось несколько выстрелов и лейтенант пошатнувшись упал. Прогремел взрыв гранаты, брошенной в разбитое окошко одним из наших солдат и все стихло. Завертелась башня моего танка, это наводчик поспешно наводил орудие на дом. Но похоже все уже кончилось. Вскоре бронетранспортер раскидывая перед собой снег остановился возле моего танка. Из него вылезло несколько человек. Рослый в зеленом бушлате сержант сжимавший в руках скомканный флаг и двое солдат волокущих с собой человека в черном мундире без головного убора. В нем я сразу опознал полицая, это у них были такого покроя мундиры с носимой белой повязкой на рукаве. Полицай с трудом стоял на ногах, а с рассеченного лба у него сочилась тонкая струйка крови.

      – Троя их в избе было товарищ генерал, двоих того, а этому прикладом по голове слегка прилетело, – доложил сержант мне указывая на пленного.

      – Что с лейтенантом? – спросил я разглядывая трясущегося полицая.

      Вместо ответа сержант снял шапку и злобно глянул на пленного.

      – Зачем стреляли? – спросил я у того.

      Полицай молчал. Один из солдат замахнувшись на полицая потребовал.

      – Отвечай иуда, когда у тебя генерал спрашивает.

      Полицай вдруг упал на колени и заголосил.

      – Пан офицер помилуйте, трое диток у мэне, молодшему и трех годочкив не мае.

      Я тяжело вздохнул и бросил солдатам.

      – Пристрелите его что ли, все равно нечего вразумительного не скажет.

      Один из солдат сделав шаг в сторону передернул затвор автомата, прогремела очередь. И полицай прекратив голосить ничком ткнулся в снег, который тотчас начал краснеть у его головы.

      – Эту тряпку отдай ему, – я указал сержанту на высунувшегося из танка наводчика. – Алексей, повесь его на антенну.

      Наводчик удивлено посмотрел на меня, но все же взяв протянутый сержантом фашистский флаг выполнил мой приказ привязав концы флага к гибкому металлическому пруту.

      – Это чего, это? – раздался рядом со мной возмущенный голос.

      Я оглянулся рядом со мной стоял старший лейтенант и с подозрением смотрел на меня.

      – Это браток военная хитрость, или ты думаешь немцы запросто подпустят нас к себе, – ответил я, взбираясь на танк.

      – Но это же немецкий флаг! – Как можно его навесить на наш советский танк? Продолжал негодовать старлей.

      – По машинам! – отдал я приказ забираясь в башню.

      Старший лейтенант все еще возмущаясь подбежал к своей машине и с помощью поданной