Провинция. Владислав Владимирович Кузнецов

тебя хороший темп. Будем ждать реакции. Нам нужно подумать, где бы ещё можно разместить объявления, чтобы весь город знал о наших предложениях. Тебе нужно изобрести что-нибудь.

      Он надеялся на меня. Возлагал слишком большие надежды, необъяснимо большие.

      – Попробуй что-нибудь придумать, – продолжал Игнатьев. – Можно сделать систему вознаграждений за приглашённых людей, как в магазинах. Подумай над этим, – думать над этой бредовой идеей мне долго не пришлось, все про неё скоро забыли, и я забил. – Раз ты говоришь, что у тебя есть опыт в этом, попробуй изобрести какой-нибудь метод поиска.

      Гузель сидела, увлекшись в телефоне. Она вела с кем-то переписку, набирая гигантские объёмы текста, отправляла сообщение, потом снова набирала.

      – Никто в городе не может предложить столько помещений, сколько предлагаем мы, – не умолкал Игнатьев. – Я самый крупный владелец недвижимости в Альметьевске. Я уже давно в бизнесе, имею большой опыт и репутацию.

      Игнатьев имел привычку перебирать в руках листок бумаги от маленького отрывного блокнота, когда вёл переговоры. Он сворачивал этот листок несколько раз по ширине, потом разглаживал его, крутил и вертел, распахивал веером и просто перетирал большим и указательным пальцами.

      – Мы должны быть первыми в списке, когда человек ищет себе офис или торговую площадь, – во время разговора Игнатьев смотрел то на меня, то на свою бумажку. – Поэтому ты должен что-нибудь изобрести, что бы помогло нам.

      Он продолжал свой долгий монолог–поручение, Гузель без остановки набирала одно сообщение за другим, а я всё кивал и кивал.

      4

      Во всём здании отключился интернет. Моя работа полностью встала. Работа Лили приостановилась частично. Она продолжала копошиться, пока я поедал её глазами, сидя напротив.

      В приёмной показался мужчина лет сорока пяти, нерусский, ничем во внешности не похожий на программиста.

      – Раим! – тут же вскрикнула Лиля. – Интернет пропал.

      – Знаю, у всех пропал, – ответил этот мужчина хриплым полушёпотом. – «Большой» у себя? – спросил он про Игнатьева.

      – Ушёл он, сразу после планёрки. Долго ещё интернета не будет?

      – Не знаю. Обрыв произошёл не у нас – у города.

      Мужчина подошёл к Лиле, и они стали разговаривать, как старые друзья. Он то ли решил дождаться Игнатьева в приёмной, то ли самовольно выкроил себе свободное время для пустой болтовни. Я склоняюсь ко второму варианту, поскольку мы с ним впоследствии сдружились, и я слишком хорошо узнал его натуру. Этого человека звали Раим, он работал в компании очень много лет, настолько много, что уже не боялся не работать. Он являлся единственным штатным программистом, хотя в секторе его деятельности программирование занимало наименьшее место. Именно он был в ответе за сбор моего компьютера, которого не было уже третий день.

      – Увольняться пора. Давно уже пора, – говорил Раим, когда их разговор перешёл в сентиментальное