Безупречный план. Виктория Волкова

даже инстинкта самосохранения. А если Дина отчалит к праотцам, то эта полоумная деваха последние остатки мозгов растеряет. Хотя, – он перебил сам себя, – Патрик уверял, что Настенька наша серьезная девушка. Может, и вправду за ум взялась? Или прикидывается нормальной?»

      Он постоял еще минуту-другую на крыльце, а потом вернулся обратно в отделение. И первым делом заметил осунувшееся лицо отца. Глаза, ставшие в одночасье больными. В полшага оказался рядом.

      – Что, пап? – осведомился настороженно.

      – Дина умерла, – бесцветным голосом пробормотал отец. – Только что врачи сообщили.

      Егор молча – какие уж тут слова – сжал тонкую жилистую руку.

      – Мне очень жаль, – бросил он все-таки и добавил деловито: – Что теперь?

      – Похороны я организую. Уже сказал Ольге. У нее все равно денег не хватитдостойно проводить Дину.

      Егор кивнул, понимая, что вкладывает в это понятие отец: дубовый гроб, гражданскую панихиду с отпеванием и захоронение в самом лучшем месте на кладбище.

      – И еще, – тихо, слишком тихо заметил отец. – Она просила позаботиться о Насте. Я дал слово.

      Егор грязно выругался про себя, а вслух спокойно заметил:

      – Без нас пропадет девчонка.

      – Я так и сказал Дине, – кивнул Легатов, сжимая руки в кулаки.

      «Твою мать, – подумалось ему. – В последнюю минуту он беседовал с Диной о Насте. Обо всем нашлось время поговорить. Даже попрощаться толком не вышло».

      – Найди девочку, нужно забрать ее к себе. Нечего ей ночевать в пустой квартире.

      – Сейчас, пап, – тут же согласился Егор и мысленно представил, как, придя домой, Настя созовет своих малахольных подружек и устроит попойку. А если подтянутся кавалеры, то дело закончится дракой или оргией. А может, и тем и другим.

      Настю он нашел в маленькой часовенке – узкой полутемной комнате, заставленной иконами и пропитавшейся ладаном. Девчонка плакала у иконы Богородице и неумело молилась.

      – Настя, – тихо позвал Егор, подходя ближе.

      Она глянула будто сквозь него, а потом, уткнувшись лицомему в грудь, разрыдалась.

      Кайман растерянно гладил по голове непутевую девицу и все повторял:

      – Смерть – закономерный итог любой жизни. Дина обрела покой.

      – Мне ее будет не хватать. Уже не хватает, – пробормотала Настя.

      – Она всегда с тобой. Просто помни об этом, – прошептал Егор, слегка прикасаясь губами к ее макушке. Запах чистых волос и какого-то незатейливого парфюма сбил его с толку. Заставил почувствовать мимолетное желание и даже радость от внезапных объятий.

      «Совсем чокнулся, Егор Ильич», – попенял себе Кайман. И, осторожно высвобождаясь из Настиного захвата, тихо предложил:

      – Поехали к нам, Настюша.

      Он собрался еще добавить, что это приказ отца, но Настя противиться не стала, а просто кивнула и поплелась рядом.

      Отец с Ольгой и ее семьей стояли посреди больничного коридора.

      – Явилась – не запылилась, – в сердцах бросила тетка и зыркнула