Безупречный план. Виктория Волкова

я открыл вольер. Сейчас собаки его догонят, – осклабился Кайман. – А затем вызвал охрану. Видела на въезде маленький домик?

      Настя кивнула.

      – Он не уйдет? – испуганно уточнила она.

      – Нет, – мотнул головой Егор. – Я его из-под земли достану, – и, слегка дернув ее за прядь каштановых волос, добавил: – Не бойся.

      – Что тут происходит? – раздалось от двери, и, обернувшись, Настя чуть не врезалась в Легатова-старшего.

      – К нам кто-то влез, – недовольно рыкнул Кайман. – Какая-то рожа в маске в окно заглядывала. Настя перепугалась.

      – Меры принял? – поинтересовался Илья, ястребиным взором оглядывая нарушителей тишины.

      Егор кивнул.

      – Вот и хорошо, – подытожил Аллигатор. – Только почему у тебя, сынок, штаны мокрые?

      – Я водой облила… Случайно, – пробормотала Настя.

      – Что-то у меня, друзья, картинка не складывается, – пожаловался Илья, раздумывая, что делать дальше. – Егор, – снова обратился он к сыну, – вали к охране, а то начнут бестолково носиться по территории, точно что-нибудь упустят. А ты, Настя, – повернулся он к родственнице, – ступай со мной.

      По пути на третий этаж Настя больше всего опасалась, что Легатов начнет ее стыдить или читать морали. Но дядя Илья молча довел до дубовой двери, вошел без стука и заявил полусонной Бэлле:

      – На участке чужой, Белочка. Заприте дверь и сидите, как мыши. Я приду за вами, как что-то прояснится. Или Егор.

      – Думаешь, началось? – ошеломленно пробормотала Бэлла, глядя на мужа широко распахнутыми глазами.

      – Нет, – поморщился он. – Просто незаконное проникновение. Спите.

      – Ага, – кивнула жена, падая обратно на подушку. Затем похлопала ладонью по свободной стороне двуспальной кровати. – Ложись рядом, Настя.

      А когда за Аллигатором закрылась дверь и щелкнул замок, Бэлла недовольно пробормотала:

      – Странные люди – мужики! Разбудил только затем, чтобы велеть поспать. Нормально?

      Поймать никого не удалось. Но судя по следам на грядках и грязи, оставленной на дорожках, во двор проник только один человек. Перелез строго в слепом пятне, потом пробежал к кухне. Нигде не петлял и не топтался. А значит, на участке ориентировался хорошо.

      – Интересно, что ему тут понадобилось? – пробормотал Егор, усевшись нога за ногу в широком кожаном кресле и раздраженно наблюдая, как занимается рассвет.

      «Ночь коту под хвост, – ругнулся он про себя. – День предстоит тяжелый, а я даже не ложился. Сначала, прихлебывая пиво, думал о внезапно свалившейся на голову Настеньке, провалилась бы она. Потом, заслышав шаги в коридоре, выскочил следом и словно дурак смотрел, как в лунном свете и бликах фонаря Настасья движется по кухне. Берет кружку, наливает воду. Халат матери распахивается то и дело, обнажая то ногу, то часть белой упругой груди. Вот она идет обратно в спальню, жадно выпив почти кружку воды и еще прихватив с собой. А потом врезается в него самого. Видно, замечтался, разглядывая прелести…»

      – Если