Жертвы жадности. Общественный договор. Лео Сухов

4. Общественная деятельность

      День пятый!

      Вы продержались 4 дня!

      Получен урон 41

      Жизнь 119/160

      Проснулся я от того, что мне на голову что-то упало! Точнее, упало на то место, где должна была быть моя голова. А было моё правое плечо. И мне было очень больно, но это не помешало мне вскочить на ноги, подхватить посох, лежащий рядом, и чуть не потерять свою юбку. При свете луны я различил две фигуры – женскую и мужскую.

      – Ой, Лёш! Он жив! – взвизгнула девичья фигура.

      – Мля! – выдала мужская в тот самый момент, когда мой посох влетел ей в солнечное сплетение.

      Вы нанесли урон Игроку – Лёша: 7

      Жизнь Игрока – Лёша: 153/160

      Девушка завизжала, а парень сложился пополам. Вокруг раздались недовольные голоса.

      – Да как так? – просипел парень, страдая от оглушения, которого ему насчитали аж 20 секунд. И, кстати, жизней-то у самого Лёши было уже не меньше, чем у меня.

      Понимая, что надо объяснить зрителям, которые начали собираться вокруг нас, в чём дело, я вытащил камень из своей «кровати».

      – А давай-ка я, пока ты тут валяешься, тебе этим камушком долбану? – заорал я. – Убить меня хотел?

      Раздались возмущённые выкрики. Девушка перестала визжать и резво бросилась прочь. Сквозь толпу собравшихся пробилось трое мужчин.

      – Что здесь происходит? – спросил один из них.

      – Да вот этот! – я отвесил Лёше ещё один пинок в солнечное сплетение, продлив оглушение на пятнадцать секунд и сняв ещё несколько единиц жизни. – Убить меня со своей подружкой хотели! Кинули камень на голову, но промахнулись.

      – А ты кто вообще? Я тебя что-то не помню… – проговорил второй подошедший.

      – Я – Филипп. Вчера пришёл, под вечер, – представился я.

      – Новенький, значит… – кивнул первый мужчина. – Ну будем знакомы, а я – Лосев. Так меня тут называют, и я вроде как староста. Так, говоришь, камень кинули?

      – Ага! Смотри, плечо мне порвали! – я повернулся плечом на свет. Многострадальная ссадина выросла втрое. Вокруг наливался неприятный синяк, из раны текла кровь, а системное сообщение обещало мне сепсис и воспаление.

      – Слышь, брат, тебе песец! – заметил какой-то доброхот из зрителей. – У нас был чувак с такой надписью. За три дня окочурился!

      – Да, это был первый убитый ночью, – кивнул Лосев. – Остальных чистенько убивали. Не ты ли, Лёш?

      Теперь уже Лосев пнул незадачливого убийцу.

      – Ого! – удивился он. – Сто шестьдесят очков жизни! Это у тебя уже какой уровень?

      – Похоже на четвёртый-пятый… Если всё в телосложение и силу кидал, – заметил третий мужчина, который до этого молчал. – Но, скорее всего, седьмой-восьмой. Уж больно тихо и незаметно ходит. Значит, ловкость прокачивал.

      – Ну вот и наш убивец, – обрадовался Лосев. – Новенький, Филипп, давай-ка его камнем по башке! Бери опыт, раз поймал!

      – Да я как-то… Нельзя так… – попытался отказаться я.

      – Не вянь, Филипп. Бей! – посоветовал второй мужчина. И что-то такое было в его