Жертвы жадности. Общественный договор. Лео Сухов

вы не могли бы уделить мне одну минутку? – спросил я у мужичка, выбивающегося из общей картины сединой, лысиной и тем самым спокойным выражением лица. Он сидел на песке и задумчиво смотрел на море. Я же упомянул, что большинство жителей на вид были не старше тридцати пяти? Ну так вот, мужчина явно принадлежал к меньшинству.

      – Время пошло! – жизнерадостно согласился он.

      – Я только сейчас сюда пришёл… Четыре дня один хожу, – начал я издалека. – Меня Филипп зовут… Можно просто Филя! А у вас тут какое-то поселение?

      – А меня Александр, ну или – Саша. Приятно познакомиться, Простоф… ф… Тебя ведь достали уже этой шуткой, да? – участливо и очень жизнерадостно осведомился мужик и, дождавшись кивка, продолжил. – Это вообще не поселение… Это человеческие атомы, которые собрались на пляже три дня назад и до сих пор решают, что делать дальше.

      – То есть, если я сейчас пойду к пальме, добуду себе кокос и буду его лопать, никто не прибежит с криками: «Это была моя пальма!»? И не станет отбирать мою добычу? – поинтересовался я.

      – Это как пойдёт. Но если прибегут – дай в лоб. Может, удастся отправить на перерождение! – хохотнул Саша. – Но вообще-то не должны. А что, так оголодал?

      – Да как-то весь день не до еды! – признался я. – То кобры, то иду, то кобры… А я уже кокосами травился, вот и стараюсь их нечасто кушать.

      – Вот это ты зря! – заметил Александр. – Мы вот который день едим то кокосы, то моллюсков, то улиток. Знаешь, тут с рационом – так себе!

      – А рыбу никто не ловил? – поинтересовался я.

      – А на чем её готовить? – вопросом на вопрос ответил Александр. – Вон, Виталик второй день огонь пытается разжечь при помощи палок и такой-то матери. И знаешь что?

      – Что? – решил я подыграть, прекрасно зная ответ.

      – Да ничего! – Александр счастливо засмеялся. – Ну и минута-то вышла!

      – Да, спасибо за уделённое мне время! – очень официально ответил я, поднимаясь. Саша снова радостно захохотал.

      Вокруг люди, которые меня знать не знают – и не хотят узнавать. Я голоден, и у меня осталось всего 15 % сытости. Скоро стемнеет, а мне негде спать. Вот и пришла пора мне заниматься в окружении людей тем же, чем я занимался, когда их не было: добывать кокос и всё, что в нем. В отдалении в море впадала речушка, к которой все местные жители ходили за водой. К ней я и направился. Набрав камней, я подошёл к ближайшей кокосовой пальме из тех, что в изобилии росли вдоль пляжа – и с третьей попытки сбил себе орех, вызвав аплодисменты двух анорексичек. На всякий случай, я отошёл подальше от них, чтобы не клянчили и не просили поделиться. И принялся за дело.

      Вы не подумайте! Я так-то джентльмен: двери придерживаю, руку подаю, стул отодвигаю и даже совместные ужины не жадничаю оплачивать. Но как мне в своё время сказал батя: «Джентльмен он в Ландо́не, а в Африке англосаксо́не». Так вот я сейчас, может, и не в Африке, но англосаксо́нь ещё та! Летали на самолетах? Читали инструкцию, кому сначала кислород подавать – родителю или ребёнку? Ну так вот, сначала мне нужен кислород,