Точка замерзания крови. Андрей Дышев

вошь облезлая!

      Не стоит воспроизводить всю ругань, которой я удостоился – гнев Тенгиза не слишком меня взволновал. Моего терпения хватило бы еще надолго, если бы не Лариса. Увидев, что я позволил себе фамильярность по отношению к вооруженному террористу и после этого безнаказанно занял место на лавочке вагона, она не преминула съязвить:

      – Должна вам заметить, уважаемый спасатель, что вы переигрываете.

      – Что вы имеете ввиду? – сквозь зубы спросил я, не поднимая головы.

      – А то, что любого из нас, сделай мы нечто подобное, пристрелили бы сразу, в одно мгновение.

      – Не делайте скоропалительных выводов, – неожиданно подключился к разговору и стал жить нашими проблемами высокий мужчина в комбезе. – Нас очень даже могут скоро расстрелять.

      – Нас! – сделала ударение Лариса. – Но не этого…

      И она повела головой в мою сторону. Я не выдержал:

      – Мало того, что у вас красивые колготки, – сказал я равнодушным голосом, – так вы к тому же еще и умная.

      – Эд! – вскинуло светлые глазки инфантильное создание и спросило бесцветным тоном: – Ты в самом деле считаешь, что нас очень могут расстрелять?

      Она помахивала рукой и дула на пальчики, чтобы лак быстрее высох.

      – Вы знаете эти места? – вполголоса спросил меня Дима. Мягкая и объемная, как воздушный шарик, Ирэн склонила голову в нашу сторону. Она искала середнину – ту невидимую точку, откуда можно было бы услышать разговор Эда с любовницей и мой ответ на вопрос Димы.

      – Выше – станция "Мир", – ответил я.

      – А еще выше?

      – Ледовая база.

      – А еще?

      – Вы думаете, нас погонят так высоко?

      Дима пожал плечами.

      – От них, – он скользнул взглядом по фигуре Тенгиза, стоящего на платформе, – можно ожидать всего… А ледовая база – это что? Переночевать, поесть можно?

      Любовница Эда, услышав слово "поесть", постучала по спине своего спонсора ладонью.

      – Ты слышал? На какой-то ледовой базе можно поесть! Я умираю с голода! Я съела бы сейчас килограмм жаренных окорочков, сковородку картошки на сале и большую банку йогурта.

      – Для кого йогурт с картошкой – предел мечтаний, а для кого – туалет, – вслух подумала Лариса и закинула ногу за ногу.

      – Маша! – покачал головой Эд, стараясь разговор о еде перевести в шутку. – Довожу до твоего сведения, что тингас, небольшой приамазонский крокодил, модет прожить без еды и питья три месяца.

      – Я не крокодил! – пискнула Маша.

      – А позвонить с ледовой базы можно? – спросил меня Эд.

      Я отрицательно покачал головой.

      – База! – фыркнул он. – Что за база без связи! Дыра! Каменный век! На горнолыжных курортах Швейцарии позвонить можно хоть с Сен-Бернара, хоть с Симплона.

      – А ты был в Швейцарии, Эдька?! – воскликнула подруга, на мгновение забыв про голод и окорочка.

      Они говорили слишком громко и могли привлечь внимание Тенгиза. Я не