Русская глубинка. Людмила Просоленко

ночь, душа страдает.

      И память не даёт уснуть.

      Она любимых вспоминает.

      Внутри обида, но чуть-чуть.

      Она всё ясно понимает,

      У каждого из них дела.

      Её никто не навещает.

      Ведь старость – это кабала.

      Дряхлеет тело, всё не можешь.

      А зеркало давно не врёт.

      И забываешь, где положишь.

      Как часто в сторону ведёт.

      Ах, эта ночь! Как долго длится.

      Забрезжил розовый рассвет.

      Ей нужно всё-таки крепиться:

      «Вставай, ненужный раритет!»

      Начало дня, уклад казённый.

      Не понимает: зачем жить?

      Обед сестричкой принесённый.

      Всё это стало тяготить.

      И вот однажды, средь недели,

      Она услышала слова:

      «Там к вам пришли!»

      И заблестели её потухшие глаза!

      Деревенька Белого поморья

      Чаек крик разбудит на рассвете.

      Запах моря проникает в грудь.

      На великах с утра гоняют дети,

      Не позабыв трещотку натянуть.

      Деревенька Белого поморья

      Притаилась, спряталась в залив.

      Сотни две имеешь ты подворий,

      Самобытность жизни сохранив.

      Каждый день – отливы и приливы.

      Обнажаясь, камни берегов

      Смотрят на торосы молчаливо,

      На старанья местных рыбаков.

      Деревенька, выстояв невзгоды,

      Продолжает радовать людей.

      Здесь турой питают корнеплоды,

      А тропинки строят из камней.

      Покровитель есть у деревеньки.

      Боголепов – светлый, добрый дух.

      У церквушки прежней, на ступеньке,

      Чуть прищурясь, смотрит на белух.

      Княжегубы – скромные твердыни,

      Сохранили память тех времен.

      В каждом доме есть свои святыни.

      Кто рожден поморьем – тот силён!

      Март

      Капель бубнила в середине марта,

      Ворчала на закрытое окно.

      Не родилось весеннего азарта,

      С сосульками ночными заодно.

      И пухлые сугробы не сдаются,

      Как тесто, поднимаются, растут.

      Над ветхими заборами смеются,

      Своим огромным весом разнесут.

      Мороз пока рисуется ночами,

      А днём уходит аккуратно в тень.

      Дневное солнышко преследует слезами

      Зимнюю жестокую мигрень.

      Деревья в ожидании начала

      Питают почки зелёным молоком.

      Сапфирами весь купол закидало.

      Всё ярче стало в небе голубом.

      Посвящается Кандалакше – городу у Белого моря

      Глазами фонарей встречает город нас

      И ноздри раздувает эстакадные.

      Здесь порт морской глядит на всех анфас.

      И папиросы труб дымят КАЗкадные.

      Шершавая река из каменных волос

      Весной дерзит и брызгает слюною.

      Вдоль берегов деревья с тонких кос,

      Сплетённые мохнатою травою.

      «Япония», захваченная