Дверь Ноября. Валентина Осколкова

птичьего гнезда на трамвайных «рогах», но… птиц здесь не водилось.

      – Задумалась, – неохотно объяснила Янка, перелезла через Тота и забралась внутрь. Нашла сиденье поцелее, уселась и не сдержала вздоха облегчения. После «прогулки» ноги гудели.

      Тот немедленно залез следом и плюхнулся на соседнее кресло.

      – А зачем мы сюда пришли? – вяло поинтересовалась Янка.

      – Выпустить архэ, – объяснил Тот, пристраивая чехол рядом с собой. Искорку он продолжал сжимать в кулаке, иногда чуть разжимая пальцы и пуская лучик, похожий на солнечного зайчика.

      – А нельзя это было сделать прямо там? Или опять какое-нибудь условие надо? Не просто рельсы, а трамвайные? Не просто трамвайные, а какие-то определённые? – Янка только надеялась, что не нужно будет вставать и ещё идти куда-нибудь вот прямо сейчас. Да и не очень понимала, что она тут делает.

      «Как что? Прячешься от Лены с её псом и тем мужиком… – даже внутренний голос устал и не шипел, как обычно. – Хотя пса ты не видела, – и, поразмыслив, добавил: – Но слышала».

      «Заткнись», – скомандовала Янка сама себе. Про Лену думать не хотелось.

      – Там – нельзя. Нужна какая-то зацепка для… Ой, ладно, потом. – Тот вскочил на ноги так бодро, что даже капюшон свалился назад. – Давай лучше сначала покажу!

      Янка без энтузиазма вздохнула: опять вставать, только устроилась…

      – Что покажешь?

      – Архэ. – Тот разжал кулак, и искорка вспыхнула у него на ладони.

      Её свет уже не слепил, и Янка, подавшись вперёд, даже смогла её разглядеть.

      Архэ было похоже на каплю янтаря, в которой заблудился солнечный луч – живой, дрожащий, пробегающий по поверхности камешка, и тогда каждая неровность вспыхивала своим, особым бликом. На архэ можно было смотреть бесконечно.

      Янка узнала этот тёплый свет, сразу вспомнив слова Тота: «Рыбка – точно такое же архэ». Так вот что за огонёк живёт под ажурным металлом подвески…

      – Пойдём, – повторил Тот. – Недалеко, просто на дорогу вылезем.

      Янка, не отводя взгляда от чарующего огонька архэ, кивнула и заставила себя встать – откуда только силы взялись!

      – Можно… подержать?

      – Бери, – Тот пожал плечами и аккуратно переложил искорку Янке на ладонь.

      Мир вспыхнул, и Янка провалилась сквозь время, сквозь пространство, сквозь… свет?

      Через мгновенье она уже снова стояла в заброшенном трамвае, хлопала глазами и пыталась понять, что же увидела и видела ли вообще хоть что-то.

      Кажется – да. Но память отказывала.

      Архэ грело ладонь. Рыбка толкалась в грудную клетку навстречу сердцу. Тот улыбался с таким предвкушением в синих глазах, что Янка, ни о чём больше не спрашивая, спрыгнула на землю и с лёгким сожалением вернула Тоту искорку.

      Тот уселся прямо на дорогу, скрестив ноги. Подержал какое-то время архэ над пылью, словно грея ладони, потом глубоко вздохнул и медленно произнёс:

      – Я не знаю, кто он и как его зовут, но я могу помочь – значит, я