Метаморфозы. Тетралогия. Марина и Сергей Дяченко

разбрасывая слюну изо рта. – Какая разница! Я спрашивал у тебя, кто твой отец? Я тебя трогал вообще?

      И, грохнув дверью, он выскочил в коридор, а Сашка за ним.

      – Костя. Погоди. Не обращай внимания. Да погоди ты!

      Не снижая скорости, Костя влетел в приоткрытую дверь мужского туалета. Сашка затормозила. Подумав, уселась на подоконник.

      По коридору шел, осторожно ступая, третьекурсник. Медленно поворачивал голову, будто шея у него была железная, заржавленная. Иногда замирал, будто прислушиваясь к чему-то, и даже глаза его переставали двигаться, уставившись в одну точку. Потом он снова шел и так, шаг за шагом, приближался к сидящей на подоконнике Сашке.

      Несмотря на по-летнему теплый и солнечный день, он был в шерстяных перчатках. Лоб его закрывала широкая вязаная повязка – не то украшение, не то средство от головной боли.

      – Привет.

      Сашка не ждала, что он заговорит, и ответила автоматически:

      – Привет.

      – Первый курс? Кошмары? Истерики?

      Сашка облизала губы.

      – Ну, в общем, да…

      – Понятно, – сказал третьекурсник. – Ты в школе отличницей была?

      – А что? – спросила Сашка, нахмурившись.

      Парень шагнул к ней. Остановился, покачиваясь, потом неожиданно легко подпрыгнул и сел рядом на подоконник.

      – Тебе надо подстричься. Сделать каре. И помаду поярче.

      – А тебе какое дело? – оскорбилась Сашка.

      – Я твой старший товарищ, могу давать советы, – парень ухмыльнулся. – Валера. – И протянул руку в перчатке.

      Сашке пришлось преодолеть себя, прежде чем она протянула руку в ответ и коснулась свалявшейся черной шерсти:

      – Александра…

      Она перевела дыхание и вдруг заговорила, понизив голос, очень быстро:

      – Валера, скажи, объясни, ты уже должен знать: чему нас здесь учат?!

      – Объяснить – значит упростить, – сообщил парень после паузы.

      Сашка соскочила с подоконника:

      – Пока.

      – Подожди! – В голосе Валеры было нечто, заставившее ее остановиться. – Я не… выделываюсь. Выламываюсь. Прикалываюсь. Насмехаюсь. Насмешничаю. Зубоскалю. Поддеваю. Я…

      Он замолчал удивленно и даже растерянно – будто его собственные слова были тараканами, разбегавшимися от яркого света.

      – Ты понимаешь. В самом деле трудно объяснить. Первый семестр самый трудный. Просто выдержи, и все. Дальше будет легче с каждым годом.

      – А у меня есть выбор? – горько спросила Сашка.

      Валера, все еще сидя на подоконнике, пожал плечами.

      – Слушай, – сказала Сашка сухо, – пожалуйста, загляни в туалет и скажи парню… первокурснику… что я его жду. И пусть он перестанет прятаться.

* * *

      В половине первого ночи Сашка сдалась. Закрыла книгу, уронила под кровать. Закрыла глаза и сразу же уснула.

      Проснулась от запаха табачного дыма. Лиза курила, сидя у окна, Оксаны в комнате не было.

      – Фу, – Сашка отмахнулась от густого клуба, зависшего прямо перед лицом. – Кури в туалете, а?

      – Еще