Анастасия. Лоя Раф

ухожу на время, пока ты не успокоишься. Такой разговор между нами бывал уже не раз. И всё всегда происходит одинаково и заканчивается одинаково. Ты сейчас начнёшь говорить, что всё изменится, что ты меня любишь… ну и всякую подобную фигню, после которой я расплачусь, тоже извинюсь за своё поведение и решу остаться. Я же тупая, всегда верю, что что-то изменится. Но максимум через два месяца мы опять будем сраться и решать, стоит ли нам дальше быть вместе. Я не хочу больше так. Ни к чему это не ведёт, как показывает практика.

      Весь пыл, который в ином случае Настя пустила бы на ссору с парнем, она оставила на беговой дорожке и в приседаниях со штангой.

      Сегодня она побила сразу два своих рекорда: на адреналине пробежала целых пять минут на максимальной скорости и при максимальном наклоне, что было равносильно тому, чтобы на пределе своих возможностей бежать в крутую гору, а потом отдышалась и навесила на штангу десять килограмм сверх того веса, с которым обычно тренировалась.

      Когда вернулась домой, Арсений так же сидел на кухне. На столе – еда в том виде, в котором он её оставил в начале их разговора, а рядом с тарелкой – пустая бутылка коньяка.

      На парне не было лица, а носом он клевал поверхность стола. Он лениво поднял голову, когда дверь открылась, пустыми глазами, в которых бегущей строкой проносилось «Я вдрызг и мне пи*дец как плохо!» секунды три поглядел на вошедшую и устало отвёл взгляд.

      – Ты что, за час выбухал ноль пять в одно горло? – Спросила Настя, когда присела рядом. В голосе ощущалась вина от того, что именно она является причиной его страданий.

      – Было бы ещё ноль пять, и его бы прикончил, – еле выговорил заплетающимся языком.

      – Арс… – посмотрела, извиняясь, и заговорила почти плачущим шёпотом. – Мне очень жаль. Ты мне, правда, очень дорог, но я устала.

      – Всё из-за квартиры?

      – Нет. На фиг мне не нужна собственная квартира в срочном порядке. Мне всего лишь нужно было знать, что для тебя важны мои слова, что ты готов к ним прислушиваться. Не слушаться, а прислушиваться… Мне хотелось чувствовать, что ты готов жить как пара, а не как люди, рандомно попавшие в одну комнату в общаге.

      – Мне жаль… что долбоёбом был, – только и смог выговорить парень, и вздохнул так тяжело и трагично, как может только в хлам пьяный мужчина с разбитым сердцем. – Но я бы хотел остаться друзьями.

      – И я.

      Далее последовало тёплое дружеское объятие в знак мирного расставания, и Настя помогла бывшему парню без травм добраться до кровати.

      Никогда ещё Настя не видела Арсения таким. Видела всяким. Весёлым и унылым, болеющим и бодрым, злым, растерянным, полным сил… Но такого, чтобы у парня слёзы сверкали на безжизненных глазах, за все пять лет, что они встречались, не было ни разу.

      Сама она была не в лучшем состоянии. Держалась лучше него только из-за того, что в отличие от Арсения, расставание не стало для неё неожиданной новостью. Но в душе кошки скребли.

      У обоих сердце было вдребезги. Они оба друг друга любили. Но когда молодые люди, почти подростки,