Враг моего врага. Том 3. Натали Р.

Павловна, я не могу выразить, как я вам…

      Слова не шли на язык. Да и не объяснить то, что он имел в виду, с помощью слов – чересчур они примитивны, слова. Но с помощью чего еще объясняться? Жестами? Пасть на колени, приникнуть к руке, расцеловать ее? Дешевая патетика. Сунуть кошелек, полный денег? Пошлятина.

      – Не надо, господин Гржельчик. Я понимаю, что вы хотите сказать, – вот чудо, он сам не понимает, что хочет сказать, а она понимает! – Мне не было трудно с Хеленой. Она хорошая девочка, добрая… Жаль, что с головой не очень.

      Виктория спохватилась, что Гржельчик может обидеться, но он молча кивнул: про недостаток своей дочери он, уж конечно, знал. Почему он, зная об этом, отдал ее в физмат-класс? Как такое случилось? Что-то его подгоняло, не иначе, делать осознанный выбор было некогда. У военных вечно так, ритм жизни диктует служба. Будешь ли перебирать, если завтра в рейд, а дочка не пристроена?

      – К нам в интернат еще одна девочка собирается, родственница кого-то из ваших пилотов, с «Ийона Тихого», – вспомнила Виктория. – Я беру этот класс. Буду за ней приглядывать как следует, пусть он не беспокоится.

      Йозеф озадаченно затормозил. У кого это дочка – или внучка? – старшего школьного возраста? У Бабая две внучки, обе уже взрослые; девка Футболиста мала еще, в первый класс вот-вот пойдет; у Федотыча одни парни. Какая-нибудь сводная сестра или племянница Принца? Неужели за ними во дворце присмотреть некому, обязательно в интернат отдавать? Глупости.

      – А может, оставите Хелену у меня? – предложила Виктория. – Куда вы ее денете? Запихнете в новый интернат, где все проблемы начнутся с начала?

      Он вздохнул.

      – Спасибо за предложение, Виктория Павловна. Хеленке с вами хорошо, и, если бы это зависело от меня… Но она не согласится. Она хочет, чтобы я ее забрал. Как обещал.

      Виктория покачала головой.

      – Вам же не позволят держать девочку на военном корабле.

      Он криво усмехнулся.

      – А я не стану спрашивать разрешения. Да и маловато в штабе чинов, которые могут что-то запретить контр-адмиралу, – адмиральская звезда ныне украшала его правый рукав. – Честно говоря, я думал, что умру, и выполнять обещанное не придется. Но я живой, – исхудавший, бледный, поседевший, но в глазах – так и не погасшие искры жизни, разгорающиеся с новой силой. – А раз так, я сделаю то, что обещал, и пусть главнокомандующий подавится своим коньяком, если это ему не по нраву.

      – Хеленке повезло с отцом, – слабо улыбнулась Виктория.

      – Да нет, не повезло, – со стыдом вымолвил он. – Мне всегда было не до нее. Рейды, ремонты… Это мне с ней повезло. Несмотря ни на что, она меня любит.

      Она продолжала его любить, даже когда чернота хлестала по нему со всех сторон. Ни разу не усомнилась. Не предала, как Марта… в утиль ее, не стоит и имя вспоминать.

      – Па-ап! – Хелене надоело ждать. Предвкушая отъезд с папой, она вытащила свой чемодан в лифтовый холл и нетерпеливо пританцовывала вокруг него.

      – Ну, мы пойдем, – смущенно произнес Йозеф. – Спасибо