Строгая вежливость. А ты вежлив?. Малика Батукаева

это зал ожидания, пока вас не оценили! – с умилением.

      – Дурдом! – не выдержал я и выбежал к своим феям.

      Зомбированные новогодние феи стихли. У двери кофейни появился новый треугольник фиолетового цвета с изображением лица мужчины с ухмылкой, подобной ухмылке профессора при виде зеленых первокурсников. Через шум салютов прозвучала тревожная сирена.

      12:20, 02.07.2019

      Коридоры

      Всего лишь танцовщица

      – Из-за изнурительных тренировок ее руки стали рельефными, тяжелыми. Я часто наблюдал за ее тренировками тайком, и каждый раз линии ее тела заставляли волноваться меня. И все же сейчас, вспоминая ее, я представляю ее легкой, воздушной, – тяжело вздохнув.

      – Она вскружила вам голову? – с насмешкой в голосе сказал я, давая понять, что не нахожу занятными истории пленения подкаблучников.

      – Она вскружила бы голову кому угодно, – с ухмылкой на лице сказал он, высокомерно бросив взгляд на мой внешний вид, словно намекая на стоимость костюма. – Но ее голову вскружить мало кому удавалось, – вновь улетая в свои мысли.

      – Получается, вы тот самый из многочисленных героев, которые отправлялись в поход, чтобы добыть ее сердце и руку, – не смирившись с его оценивающим взглядом, – но потерпели неудачу, – подытожил я, считая себя победителем в батле проявления высокомерия.

      – Знали бы вы… – с серьезной миной на лице встал он и пристроился за спинкой моего стула, чем меня немного смутил. – Ох, да, вы правы, мой любезный друг, – похлопывая меня по плечу, громко смеясь, словно пытаясь разбудить медведя из спячки.

      После длинных разговоров о таинственной танцовщице я решил прогуляться по ночному городу. Фонари как всегда жили своей жизнью: сегодня горел только один около моста.

      – И на этом спасибо, – сказал я вслух, укутываясь в пальто.

      Издалека я заметил силуэт человека, который шел к мосту. Из-за мерцаний света фонаря я сразу не приметил, что это была девушка в пышном платье до колен, а в руках у нее было что-то непонятное.

      – Да какая разница? Я всего лишь прогуливаюсь, – сначала завертелось в моей голове, и все же природное человеческое любопытство взяло верх надо мной.

      Я замедлил шаг, чтобы лучше разглядеть ее, и попутно пытался найти объяснение своим действиям.

      – Вовсе не безопасно в такое время девушке одной разгуливать по городу, – придумал я себе оправдание, но все же я был не совсем уверен в честности своих замыслов, совершенно не уверен.

      Раздумья снизили мою бдительность, что она уже сидела у края моста, болтая ногами.

      – Она прогуливалась босиком? – недоумевал я. – Может, она из лазарета сбежала, – не снимая глаз с нее. – Точно, умалишенная.

      Я уже было решил подойти к ней и уберечь ее от сумасбродных действий, как она начала обуваться.

      – Ух, отлегло, – глубоко выдохнул я, – не умалишенная, это уже хорошо.

      Она встала, и только сейчас я заметил, что это не обувь, а самые