Рассуждение о кибернетическом методе. Артём Брель

накинулся на проходившего мимо бригадира смены и чуть не воткнул ему в горло метчик. Мы еле-еле удержали его. А он всё орал и орал что-то непонятное, – отняв, наконец, руки от лица она посмотрела заплаканными опухшими глазами в экран. – Я до сих пор не могу поверить в это. Чтобы Миллик… И так… Чёрт, да когда у нас три отсека залило токсичным хладагентом, Миллик и бровью не повёл. Тут же заблокировался внутри, в одиночку перекрыл магистраль и залатал течи. А сегодня у него сдали нервы. Мне кажется, я тоже скоро сорвусь и учиню что-нибудь. Не пойму, когда всё пошло наперекосяк. Говорят, люди на взводе, потому что мало жилого пространства, открытый космос вокруг, да ещё и ответственность за пять тысяч жизней давит на нервы. Может быть это и так, но я больше не могу. Я бы прямо сейчас пошла к капитану и попросила выкинуть себя в спасательной капсуле. Пусть уж лучше проспать несколько лет в гибернационной камере, чем терпеть… всё это. Единственное, что меня останавливает – родители. Я обещала помочь им обосноваться на новом месте. Доктор Астин говорит, что скоро всё наладится. Он даже выписал мне успокоительное, но, кажется, стало только хуже. Вчера, пока я спала, мне показалось, что кто-то ходил по каюте…, – девушка умолкла и приложила ладонь к уху. – Что, опять? Ладно, мне пора идти. Опять неполадки на насосной станции. Прощай, дневник, до следующего раза».

      Запись остановилась, а я всё смотрел и смотрел в заплаканное лицо девушки. Этот видеодневник, тревоги, о которых рассказала его владелица, всколыхнули старые воспоминания. Часть экипажа, действительно, в последнее время выглядела какой-то подавленной. Неужели, всё дело заключалось в стрессе из-за долгого космического полёта? И тут у меня зародилась новая догадка, от которой сразу стало не по себе. Ей мерещились непонятные шаги в каюте. Что если, уже тогда чудовища расхаживали среди нас, выжидая момент для атаки? В таком случае становилась понятной причина, по которой экипаж чувствовал себя неуютно. Вполне возможно, они тоже ощущали чужое присутствие, хотя и молчали об этом. В самом деле, расскажи кому, что нечто невидимое тайком бродит по твоей каюте, и над тобой в лучшем случае посмеются. А в худшем запрут от греха подальше.

      Отвернувшись от экрана, я сразу же позабыл про видеозапись и вспомнил причину, по которой оказался тут. Кас! Так много времени потеряно впустую! Коря себя за нерасторопность, в свете экрана я добрался до выхода из каюты.

      Оставшийся путь до лестничной шахты мне удалось преодолеть без происшествий. Здесь аварийное освещение работало чуть лучше, чем в коридоре. Тем не менее, тусклые редкие светильники давали так мало света, что лестница, скорее, утопала в темноте. Отыскав первую ступеньку, я начал опасливо пробираться к верхним этажам, время от времени замирая, чтобы прислушаться. Шахта тянулась на приличное расстояние, так как жилой модуль сам по себе являлся чуть ли не самым большим модулем на Орфее. В его задачи входило не только