Сделай меня точно. Как репродуктивные технологии меняют мир. Инна Денисова

неунывающая, с сильным характером. «По-человечески мы совпали. Конечно, ее интерес был финансовым – и тем не менее мы поладили».

      Оба эмбриона принялись. Девочки, Клэр и Вайолет, родились в мае 2016 года. Роды прошли легко, Ярослав с Джоном на них присутствовали. «Все было подготовлено к нашему приходу. Соцработник объяснил медсестрам, что родители – пара мужчин, а роженица – сурмать. Нам разрешили пройти в родильное отделение. После родов каждому из отцов дали ребенка на руки. Вайолет – генетически моя, ее дали Джону. А Клэр, генетическую дочь Джона, дали мне. Удивительно, как дети запоминают первое прикосновение: Клэр теперь всегда бежит ко мне, а Вайолет – к Джону. Поскольку они разнояйцевые близнецы с разными отцами, то получились совсем не похожими друг на друга».

      Программа длилась два с половиной года и стоила около ста тысяч долларов.

      В свидетельстве о рождении девочек Ярослав вписан как «мать». «Конечно, друзья иногда спрашивают, как мы им будем объяснять, кто их мама и где она. Мы уже рассказали девочкам, что наша семья выглядит по-другому: „У вас два папы, а родиться вам помогла наша подруга. Она носила вас в животе“. Они, конечно, маленькие, но пока все принимают хорошо. Женщина в семье, если что, тоже есть – бабушка, мать Джона».

      Девочки называют Джона «daddy», а Ярослава – «папой». В школе, куда ходят четырехлетние сестры, все знают, что у них два папы, от учителей до администрации. «Вашингтон – город для разных людей, здесь принимают всех».

      Московской родне о рождении девочек сообщили в последнюю очередь. «Наверное, это оборонное состояние, – говорит Ярослав, – когда я жил в Москве, то ограничивал общение с родственниками. Из-за возможного непонимания моей сексуальности предпочитал никому ничего не докладывать. Тетка с маминой стороны сначала возмутилась рождению детей в однополой семье, однако в итоге смирилась».

      В «холодильнике» оставались еще четыре эмбриона. Три года спустя в семье появилось еще двое детей: близнецы Иван и Демьян. «Получилось смешно. Фэллон позвонила нам и честно сказала: „Мне нужно отремонтировать кухню“. Ей исполнялось 34 года, шел последний год, когда она могла бы поработать суррогатной матерью. Она была готова сделать это еще раз. И ей было удобнее иметь дело с теми, кого она уже знала».

      Стоимость процедуры была уже ниже – не нужно было платить агентству комиссию, только перенос и компенсацию Фэллон. Оба эмбриона снова прижились. Так родились братья Демьян и Иван. «Как раз пришли новые свидетельства о рождении, я больше не был матерью, каждый из нас теперь указан как „родитель“».

      «Все наши дети от одного донора: мы были бы совсем не против, если бы она была в жизни детей, но она пожелала остаться анонимной. С Фэллон мы регулярно общаемся. Она все время звонит и спрашивает, как девчонки, как ребята, приезжает в гости, шлет открытки. Психологи это одобряют. Страха, что она привяжется к ним больше, чем следовало бы, тоже нет: Фэллон отдает себе отчет в том, что это не ее дети».