Керосиновая Лампа. Артём Александрович Зенин

      Он поднял голову. Небо было абсолютно тёмным – ни облаков, ни звёзд… Только луна. Бледно-жёлтый диск светил ярко, почти как солнце, но в то же время он понимал, что не видит ничего. Не видит травы, которая его окружает, не видит землю под ногами, не видит даже собственные руки…

      Его охватило смятение. Что происходит? Почему я ничего не помню? Как я здесь оказался?!.

      . . .

      И он сделал первое, что пришло на его смятённый ум: побежал. Он начал бежать, пытаясь понять, где он находится: посреди поля? У просеки? У какой-нибудь лесополосы? Надеялся выбежать к дороге, или какому-нибудь зданию… Но тщетно. Сколько бы он ни бежал – кругом была лишь высокая трава, постоянно хлеставшая его по щекам. Он конечно мог бы попытаться определить по её шелесту, свежая ли она, или наоборот, высохшая и ожидающая жатвы – быть может, удалось бы понять, заброшенное ли поле, или кем-то обрабатываемое…

      Но не этим. Не этим сейчас был занят его мозг.

      Он был обуян страхом. Первобытным ужасом. Он не понимал, как он здесь оказался, почему вокруг так тихо, и так темно, хотя луна в небе такая яркая…

      . . .

      Но постепенно паника отступила. Он не знал, сколько метров – десятков? Сотен? Может, километров? – пробежал, но в какой-то момент он просто остановился и сел, благо земля под ногами, сухая и едва тёплая, была всё ещё тверда. Хоть на что-то в этом странном месте можно ориентироваться, подумал он с мимолётной усмешкой…

      Ощупав землю вокруг себя, он нерешительно, но всё же лёг, и снова посмотрел на небо. Оно было абсолютно пустым: обычно в такую погоду видно хотя бы границы облаков, если не видно звёзд… но нет. Гнетущая, всепоглощающая чернота, как будто все звёзды разом погасли. На небе была только луна – да и та, казалось, потеряла свой прежний облик. Если раньше на ней можно было разглядеть какие-то неровные серые пятна, – кажется, люди называют их «лунными морями» – то сейчас это был просто жёлтый диск, напоминающий скорее потухшее солнце, уменьшившееся в размерах, нежели луну.

      «А может, это и правда солнце?» – подумал он, – «Погасло, и хоть теперь и светит, но на Земле не видно совершенно ничего… Может, так и есть. Может, я вообще последний человек, оставшийся в этом жутком тёмном мире…» – думал он, поднимаясь и снова оглядываясь по сторонам. Но нет – вокруг стояла всё та же непроглядная темень, в которой слабый лунный (а может, и солнечный) свет буквально увязал, тонул, не в силах осветить хоть что-то.