Пышечка. Джули Мёрфи

вечно выглядывает у него из-под ворота, висит нательная иконка с изображением святого.

      – Я здесь учился. До пожара. По-моему, это единственное место в этой части города, куда можно приехать ночью.

      – А-а. – Я хочу расспросить его о том, что случилось с его мамой; о том, кто был его любимым учителем; ездил ли он на автобусе, или его подбрасывали каждое утро родители. Но молчу. Просто хочу. Хочу. Хочу.

      И вдруг он начинает хохотать. Именно хохотать, а не тихонько посмеиваться. Он буквально задыхается со смеху.

      – А ты подготовилась. – Он указывает на мой кулак.

      Я поднимаю руку с орудием самообороны в воздух.

      – Ну-у-у, ты вообще-то привез меня ночью к заброшенной школе, а это попахивает историей в духе «я прикончу тебя и буду наряжать твое мертвое тело».

      Он на секунду перестает смеяться и отвечает:

      – Ладно, это разумно. Ты молодец.

      Я убираю ключи в карман платья и вскапываю носком гравий.

      – Просто не убивай меня.

      На его лице снова мелькает улыбка. Потом он говорит:

      – Я не должен был целовать тебя просто так. Не спросив разрешения.

      – Почему. Тогда. Ты. Это. Сделал? – Каждое слово гулко падает, словно капля в пустое ведро.

      – Представь себе, что ты ребенок и день у тебя идет просто отлично. Тебе нравится учительница. У тебя классные друзья. Да и в школе ты не лошок какой-нибудь. А потом ты делаешь что-то эдакое… И даже понимаешь, что сейчас произойдет, но остановиться уже не можешь.

      На моем лице написано непонимание, и Бо это видит.

      – Ну… Ну представь, что ты вдруг называешь учительницу мамой.

      Я стою, не в силах скрыть охвативший меня ужас.

      – Э-э-э, что? Прости, ты хочешь сказать, что поцеловать меня – это все равно что назвать училку мамой?

      Он хватается за голову и стонет.

      – Нет. В смысле да. Но я скорее говорю про ощущения. Я не удержался.

      – И теперь тебе стыдно?

      – Нет, нет! – Он вытягивает перед собой руки, словно пытаясь отказаться от собственных слов. – Я в том смысле, что не смог остановиться. Мне стыдно только потому, что я не задумался, как ты отреагируешь. Просто сделал, и все. И мне очень жаль, если ты этого не хотела.

      – Все в порядке, – говорю я просто потому, что несколько ошарашена красноречием обычно молчаливого Бо.

      Он подходит ко мне на шаг.

      – Все в порядке в смысле «только не пытайся больше этого повторить» или все действительно в порядке?

      Я могу лишь пожать плечами – все мое тело будто парализовано.

      Бо делает еще один шаг. Минуту мы молчим. Сейчас я могу отступить и прекратить все это, но самоконтроль ускользает сквозь пальцы.

      – Просто мне показалось, что ты поцеловала меня в ответ.

      Щеки пылают. Попалась с поличным.

      – Было неплохо, хотя и без фейерверков, – вру я.

      – То есть посредственно?

      Я втягиваю губы в рот и, сделав три шага ему навстречу, встаю рядом. Он вновь облокачивается на пикап и запрокидывает