Любовь длиною в жизнь. Максим Исаев

Павлович, я не понял. Я конструктор. Испытатель. Какие аккумуляторы? Есть отдел снабжения для этого.

      – Да ни хрена не работает отдел, так и сяк их мать! – разразился вдруг зам. – Три раза ездили уже. Телеграммы без конца шлём, и никакого толку. Видишь, что творится? Весь завод завален машинами, а отгрузить не можем. Стоим без аккумуляторов. Из хозяйств звонят, требуют, а мы срываем поставки… Алло! Алло! – Кулаков бросил трубку со словами «мать их перемать!» и, понизив голос, продолжил: – Ты человек восточный. Вы умеете как-то там… Надо ехать. Попробуй. Если получится, выпишу премию. Хорошую.

      – Теперь понял. Надо – значит надо.

      Саиду уже хотелось быстрее покинуть кабинет зама, пока он ещё относительно спокоен.

      – Я сегодня же подпишу приказ, завтра получай командировочные и бегом на вокзал. Без аккумуляторов не возвращайся! Премию не получишь!

      – Понял я, Василий Павлович. Понял. Попробую.

* * *

      Саида Алиева дома не поняли. Впрочем, его всё чаще не понимала жена, и всё что угодно могло для неё служить поводом для конфликта. Саид знал, что его предательский поступок – отъезд в командировку – энтузиазма со стороны жены не встретит, и спокойно стал собирать дорожную сумку.

      – Тебе лишь бы уехать! А я мучайся с двумя детьми.

      – Надо ехать. Завод стоит без аккумуляторов.

      – Небось, сам напросился. Чтобы меня позлить.

      – Не напросился. Премию обещают. Камалу гитару хочу купить. А злость – это твоё постоянное состояние. Я тут ни при чём. Почти ни при чём.

      – Какое отношение ты имеешь к снабжению? Ты же конструктор!

      – Я имею отношение к заводу. Надо – значит надо.

      – Ну и поезжай! Можешь вообще не возвращаться! Надоели мне твои командировки!

      – А мне надоели твои бесплатные концерты! Каждый день! По любому поводу! Хоть отдохну…

      Вопреки ожиданиям, быстро собраться и выехать ещё засветло Саиду не удалось: дети уже были дома, они стали зрителями концерта, устроенного матерью, смотрели на папу с укором, и он остался дома в надежде успокоить их. Вечер прошёл в дурном настроении. И ночью Саиду не спалось. Даже два подхода к холодильнику за ста граммами не помогли, и уснул он только под утро.

      Вручив мальчишек очаровательной воспитательнице в детском саду, Саид уже спокойно собрался и поехал прямым ходом в редакцию газеты, с которой он недавно начал дружить, печатая там свои небольшие заметки, статьи о производственных делах на заводе. Лёня Ёлкин, редактор «Молодёжки», поддержал намерение Саида написать о поездке и даже согласился выдать ему командировочное удостоверение для пущего представительства: всё-таки помощь делу.

      Билет до Тюмени через аэропорт Домодедово он купил быстро, выстояв в очереди всего два часа: командировка – дело святое! В аэропорту на окраине Минска он был уже к обеду, но вылетел только утром следующего дня.

      Домодедово. Саид мог бы рассказать об этом небесном причале и его стальных птицах множество