Перекресток 177-3-14. Галина Чернецкая

заметив, как мальчика смотрит на мое орудие труда.

      Тот побледнел и шлепнулся на дорогу, принявшись целовать край моего подола:

      – Госпожа ведьма, помогите, не побрезгуйте! Хоть чем готов поклясться. Помогите разродиться мамке. Хотите, ребенка себе заберите, хоть живым родится, хоть мертвым, только мамку верните. Нас семеро по лавкам у нее, как не стало полгода назад батьки, так одна она у нас кормилица и осталась.

      Я вручила ему лопату и со вздохом отняла свою униформу.

      – Пошли посмотрим, только я ж не повитуха.

      – Была повитуха. – Малец нес лопату бережно, хотя и настороженно на нее косился. – Только сказала, что помочь не может ничем. На вас одну надежда.

      Мне как-то от такой веры в себя стало дурновато. Если тут специалист не справился, то я-то чем смогу помочь?! Все мои знания о родах заключались в том, что надо дышать и орать погромче. А еще тужиться.

      Рожала женщина в поле, как предписывали всякие староверы. Возле лежащей на земле женщины собралось еще штук пять ее товарок, и они бестолково толпились рядом, давая бесполезные советы.

      – Так, где повитуха? – Рявкнула я, передавая мальчишке еще и ведро с червяками, и сумку с провизией.

      – Так ушла она.

      – В смысле ушла? – Злобно прошипела я. – Это ее работа. Быть с роженицей до конца, все равно какого. Ну-ка, кто не слишком занят, приведите эту лентяйку сюда.

      Одна из женщин торопливо отделилась и побежала в сторону деревни.

      – Так, а вы чего тут столпились? Ты, ты и ты, быстро костер разводите. Ты, иди за тряпками, за чистыми, дите кутать. А ты воду ставь. Спирт есть у вас? А ты чего лежишь, орешь, глаза выпучила? Рожай, давай.

      Уж не знаю, помог ли мой командный голос и уверенность, которой я сама совсем не ощущала, но женщины рассосались, а роженица родила.

      Поле огласил детский писк.

      Я сама к роженице близко не подходила, помня, что все мои знания теоретического свойства и прямо скажем неполные, но ребенка тут же подхватила какая-то женщина, закутала в тряпку (сильно сомневаюсь, что чистую), и вообще вся суета приобрела какой-то деловой вид.

      Пока женщины возились, подошла и повитуха.

      – О, родила! – Удивилась она. – А я уж думала за священником идти.

      – Я уже лопату принесла. – Грозно прошипела я. – И не для нее, а для тебя. Я тебя щас живо живьем закопаю. Ты почему подопечную оставила?

      – Так помирала она.

      – Так не умерла еще.

      – Простите, госпожа ведьма! Не повторится этого больше!

      – Очень на это надеюсь.

      – Спасибо, госпожа ведьма. – Малец подергал меня за подол. – Так заберете ребеночка?

      Я отшатнулась.

      – Вот еще. Зачем мне лишний рот? Вы его рожали, вы и дальше мучайтесь.

      Новоявленная мать счастливо просияла.

      – Чем отблагодарить вас, госпожа ведьма?

      – Червей копать умеешь? – Спросила я мальца.

      – Конечно. Вы на рыбалку собрались?

      – О, рыбка! – Просияла я. – В общем семь дней каждое утро приноси мне штук по десять червей,