Невозможность страсти. Алла Полянская

лишивший её нормального сна. Всё стало намного проще, когда они переоборудовали её кабинет под спальню для Сергея – «дорогая, а вдруг гости, а у нас ещё одна спальня!» – как будто люди не могли переночевать на диване в гостиной. Гипотетические гости, которых никогда не бывало, потому что у Сергея с друзьями не сложилось, а у Лены были Ровена и Танька, и никто из них никогда не оставался ночевать. Но раздельные спальни оказались отличным решением, и если бы Сергей периодически не закатывал скандалы, то и вообще всё было бы отлично.

      Лена думала о том, что в обед Сергея дома не будет и она сможет часик побыть одна. Какое это блаженство – побыть дома без него, когда вообще такое было в последний раз? Она уходит – муж ещё дома, приходит – он уже дома, они постоянно натыкаются друг на друга, и она вынуждена быть идеальной: никакого лица без макияжа, никаких удобных халатов или треников, причёска должна выглядеть идеально, и чистота должна быть тоже идеальной… но всё равно всё не так, она, Лена, постоянно «эгоистка и бегунья за дензнаками». И плохая жена, невнимательная к потребностям супруга, жить с ней невозможно из-за её вечной занятости, чёрствости и холодности. И бог знает, что ещё, зачем вообще так жить, когда его жертву никто не ценит.

      Лена привыкла думать, что Сергей принёс себя в жертву, живя с ней. Ведь и правда – ну, кто станет терпеть, что жена делает карьеру, покупает машину, занимается какими-то важными делами, в то время когда муж не может найти нормальную работу – где его бы ценили так, как он того заслуживает.

      Лена отложила бумаги и, подхватив сумку, вышла из кабинета.

      – Елена Юрьевна, такси подъехало.

      Всё точно, как она хотела.

      – Тома, я буду через час. Ну, может, через полтора. – Лена посмотрела на стол помощницы, заваленный бумагами. – Закончишь с этими папками – и можешь пойти пообедать.

      Спускаясь в лифте, Лена вдруг вспомнила старый мульт о Золушке, где мачеха в многочисленных подбородках, сидя в карете, перечисляла несчастной падчерице список дел, а потом, глумливо захохотав, возвестила: и на бал полюбоваться сможешь в окно дворца! Карета умчалась в блистательную жизнь, а несчастная Золушка отправилась сажать сорок розовых кустов.

      Тамара не была похожа на Золушку. Толстенькая, круглолицая и всегда немного испуганная, она ужасно старалась – и ужасно боялась свою начальницу. И сейчас, вспоминая злую мачеху, Лена даже хихикнула. Ну, подбородок у неё всего один, остренький, обтянутый смуглой кожей, и едет она не в карете, а в такси, и не на бал, а домой… но ситуативное сходство, несомненно, есть.

      Поднявшись на свой третий этаж, Лена открыла дверь и вошла в квартиру. Прохладный воздух приятно охладил кожу, и она, заранее предвкушая тёплый душ и горячий суп, поспешно закрыла за собой задвижку на двери. Отличная вещь – задвижка. Даже если есть ключ, задвижка не впустит пытающегося войти. Кто бы ни пришёл, он в квартиру не попадёт, пока Лена не откроет. Из-за этой задвижки они с Сергеем не раз ссорились, когда она приходила раньше него и запирала дверь