Остров Теней. Марта Дмитриевна Еронакова

только девушки. Я думал, у меня получается, – пожал плечами воин и продолжил собирать тарелки. Венус рассмеялась.

      – Спасибо. Вульгус, верно? Ты приближенный Анагон?

      – Я вроде ее телохранителя.

      Венус остановилась и тихо спросила:

      – Как она?

      Вульгус вспомнил, как после завтрака зашел к девушке. Она лежала в той же позе, в какой он оставил ее вчера. Северянин подумал, что она спит, но обогнув кровать и заглянув девушке в лицо, увидел ее бессмысленный взгляд, направленный в окно, и две алые полосы на щеках от слез. Он оставил ей еду и, особо не надеясь, попросил выйти к обеду.

      – Она сильная. Она переживет.

      Венус тяжело вздохнула.

      – Я не знаю, что на него нашло. Он был таким веселым, даже… наивным. Никак не ожидала.

      Она вышла на кухню. Воин остался в гостиной и собирал ложки, когда в комнату влетел запыхавшийся Синай и чуть ли не напрыгнул на Вульгуса сзади.

      – Мастер! У меня срочный вопрос! Я не понимаю!

      На шум на пороге вновь появилась Венус. С рук ее капала мыльная вода, она удивленно смотрела на рыжего воина, который совсем ее не замечал.

      – Что такое? – Вульгус чуть отодвинулся от возбужденного друга.

      – Как Вы поняли, что влюбились в Правительницу?

      Вульгус испуганно прижал ладонь ко рту воина и обернулся. Но Венус уже тактично скрылась в кухне. Воин обернулся к ученику и прошипел:

      – Что я тебе говорил о нас с Анагон и твоих домыслах?

      Синай отмахнулся.

      – Ай, перестаньте, мастер. Всем понятно, что она Вам нравится, но не может ответить взаимностью, потому что у нее есть этот, – Синай скривился. – Но теперь-то у нее никого нет. И Вы можете…

      – Захлопнись, – прервал его Вульгус. Мысль, радостная мысль, которую он гнал от себя последние несколько часов, была произнесена вслух. Парень чувствовал, как щеки его краснеют. – Зачем тебе эта информация?

      – Я, кажется, влюбился.

      ***

      Во второй половине дня Аннаэль захотелось прогуляться, о чем она и сообщила Рейгару. Воин лежал в этот момент ничком на кровати – сил с каждым днем становилось все меньше и к вечеру парень чувствовал себя дряхлым стариком. Медведь пробурчал что-то неразборчивое. Ан подождала пару минут, затем повторила свою просьбу. Никакого ответа. Девушка возмущенно топнула ножкой.

      – Рейгар! Я хочу гулять! Мне нужно гулять!

      – А я устал. Я хочу лежать.

      Рей не видел, как девушка презрительно сощурила глаза. Она отвернулась к окну и как бы невзначай сказала:

      – Если бы ты не бросил пить лекарства, то не лежал бы сейчас тут бесполезной ветошью, и не страдал.

      Рейгар рывком, стоившим ему последних сил, вскочил с кровати. В глазах потемнело, и комната потеряла очертания. Воину пришлось сесть, но кровь клокотала в нем, и он ожесточенно заговорил:

      – Заметила-таки. И даже не отнекиваешься. Бесстрашная?

      – А чего мне бояться? Ты, а не я с каждым днем все ближе к могиле. Печально, конечно, если ты умрешь, но я уже получила что хотела, – она