Войны ветра. Дмитрий Янковский

пентаграмма? – усмехнулся Глеб.

      – Понравилась – не очень верное определение. Я в растерянности.

      – Ничего, привыкайте, – сухо произнес Николай. – В любом случае, нам придется открыть перед вами карты. Не все, тут не обольщайтесь, но очень и очень многие.

      Я снова отхлебнул, стараясь снять нарастающее напряжение. У меня холодок по спине пробежал, я вдруг ощутил себя на пороге чего-то, очень сильно из ряда вон выходящего, хотя, надо признать, ощутил это поздновато. Сказалась закаленная психика десантника. Любому нормальному человеку хватило бы одной пентаграммы, чтобы наглухо слететь с катушек. Но я как-то еще держался, хотя прихватывать начало всерьез.

      – В любом случае, придется выслушать ваши предложения, – как можно спокойнее проговорил я. Но ощущение падения в кроличью нору только усилилось. Нет, коктейль определенно не был лишним.

      – Глеб, давай-ка лучше ты, – прервал Николая Щегол.

      – Не вижу препятствий, – тепло улыбнулся Глеб. – Скажем, так… Мы все представляем некую негосударственную организацию. Очень старую. Очень. Она была организована как государственная структура еще в середине двадцатого века. Потом, по политическим причинам, организацию как бы аннулировали. Издали специальный приказ и распустили. Но… Можно на ты?

      – Да пожалуйста, – пожал я плечами.

      – Понимаешь ли, Егор, мало кто из сотрудников организации тогда отошел от дел. Многие просто уволились из государственного аппарата, реорганизовали организацию, перевели ее с государственного на собственное, внутреннее финансирование. А работа продолжилась.

      – Вы бы начали с того, чем занимаетесь, – посоветовал я.

      – Одно вытекает из другого. Ты когда-нибудь сталкивался с проявлениями тонкого мира?

      – Какого? – Я невольно поднял брови от удивления.

      – Тонкого. Невидимого. С духами, призраками и прочим подобным.

      – Вы серьезно? – Я обвел взглядом собравшихся.

      – Вполне. – Глеб развел руками.

      Я задумался. На этот вопрос трудно было ответить утвердительно, но и отрицательно тоже непросто. Случаются иногда труднообъяснимые вещи, слухи тоже ходят, но вот так, чтобы впрямую…

      – Сам я ни с чем подобным не сталкивался.

      – Смею утверждать, – усмехнулся Глеб, – что тебе это только кажется.

      – Мне-то лучше знать… – попробовал возразить я.

      – Ладно, сейчас не время для спора, – прервал его Альберт. – А ты тоже, Егор, прекращай выпускать шипы. Сейчас прими на веру то, что многое из необъяснимого, например, даже ухудшение настроения ни с того ни с его, является проявлением тонкого мира.

      – Так можно что угодно к чему угодно за уши притянуть.

      – Нет. У нас для таких неверующих неофитов имеется масса доказательств. И вскоре кое с чем мы тебя, безусловно, познакомим. А сейчас просто подумай, как ты здесь оказался. Вот в этом холле.

      – Ты имеешь в виду пентаграмму? – осторожно спросил я.

      – Да. Объяснение произошедшему ты сам не найдешь. Однако, если ты попытаешься