Смягчённая конструкция. Александр Клим

людоеды, серийники, остальные отбросы, не желающие жить по правилам общества, но они в отличие от тех, кто выше, в большинстве случаев сознательно пошли на эти зверства и преступления, а значит, они понимают социум и знают, как всё работает, поэтому они и пока бесполезны мне. В любом случае чтобы работать на нижних уровнях, нужен особый допуск, пропуск бесконечное количество идиотских процедур, ограничений и так далее. В нашем положении, конечно, можно получить все эти разрешения, и, может, даже некоторые послабления, но мне так не хочется постоянно раздеваться, одеваться, и, хоть я обладательница шикарного стройного тела, всё же мне не улыбается то, что каждый раз на меня будут таращиться куча глаз. А если взять тот факт, что от правой лопатки и до задней части колена левой ноги у меня красуется огромный шрам, то перспектива с переодеваниями выглядит совсем ужасной. Конечно, если я не найду материала повыше, то придётся окунаться в мир безумия, но у меня какое-то позитивное чувство, что я найду то, что ищу, здесь.

      – Итак, мадам, с чего начнём? И позвольте мне сказать…

      – Не стоит, Дарс, мне ваше мнение неинтересно, поверьте, я слышала его много раз и прошу вас не утруждать себя повторением, – перебила я браваду начальника отделения о его несогласии с процессом реабилитации общества. Я точно уловила его интонацию, так как слышала подобные слова от каждого, с кем нам удалось провести переговоры за эти долгие шесть месяцев.

      – Ну что же…

      – Всё верно, давайте поработаем, – улыбнулась я ему. – Да, и ваше участие в этом не предвидится, доктор, вы лишь инструмент помощи.

      – О как, – опешил Дарс. – Ну раз так, тогда вот, – он с шумом бросил огромную кипу электронных медицинских планшетов на стол, за которым располагалась я.

      – Вот?

      – Да, вот, – он указал на планшеты. – Изучайте.

      – С радостью, доктор Дарс, но если вы покинете сейчас это помещение, то…

      – То что? – с нескрываемым презрением съехидничал Дарс, застыв в дверном проёме.

      – То вы, господин Дарс, в скором времени очень сильно, по-жа-ле-ете, – натянула я очень широкую улыбку, пытаясь показать всю свою доброжелательность.

      Дарс застыл, он замешкался, он пытался понять, говорю ли я правду или просто издеваюсь над ним, как весь этот экскурсионный день.

      – Всё верно, Дарс, думайте, – с этими словами я задрала голову вверх и крутнулась на кресле.

      – Сука, – выругался доктор и выскочил за дверь.

      – Ну что же, доктор, выбор сделан, да будет так.

* * *

      Наконец-то я приехал в родной город, что-то утомило это путешествие, больше чем полгода болтаться по психиатриям, смотреть это безумие что творится с людьми, надо передохнуть. Я вышел из вагона электромагнитного трансфера и глубоко вдохнул такой знакомый и приятный запах столицы.

      – Ну, здравствуй дом, – улыбнулся я, но меня тут же пихнули, толкнули и всячески замяли выходящие следом пассажиры. Трансфер – дело редкое, причём очень даже и поэтому каждый рейс сопровождался