Убей меня любя. Игги Йоутсен

безразлично к человеческим судьбам. В общем, поведением ничем не отличается от самих людей, равнодушных к проблемам себе подобных.

      Я пробрался сквозь деревья и кустарники в глубину парка. Где-то там, у небольшого оврага на краю озерца затаилась крытая беседка – место всех тайных встреч горожан. Когда я дошёл до неё, весь с ног до головы покрытый инеем, то походил на снеговика с красным носом. В ожидании Аустеи я созерцал пейзаж и любоваться рассветом. Сколько точно времени прошло, я не знал, прежде чем услышал, как кто-то не спеша приблизился сзади. Обернувшись, я увидел девушку в коротеньком бордовом пальто, с тесно завязанным на талии ремнем, лёгкая алая шапочка покрывала её голову, скрывая под собой красивые волосы, а ноги были обуты в черные полусапожки.

      – Ну привет, Красная шапочка! – я подошёл к ней и, в этот раз набравшись смелости, чмокнул по-дружески в щечку.

      Лёгкий румянец смущения заиграл на ее лице. Может, причиной этого был мороз, кто знает? «Люблю ли я Аустею? – думал в тот момент я, глядя ей в глаза, – Наверное, нет». Моё сердце по-прежнему принадлежало Эме, но определенно новая подруга мне очень нравилась.

      – Красный – мой любимый цвет. Он лучше всего описывает меня, – ответила она, загадочно улыбаясь. Прочитала ли Аустея мои мысли, я даже не мог догадываться. Виду она не подавала и вела себя вполне естественно.

      Мы направились к беседке. Там, взявшись за руки, придумали заклинание, которое запутало бы пути любого, кто решит попытаться найти эту беседку. Заклинание являлось временным и должно было потерять силу через несколько часов.

      – Как ты себя чувствуешь? – я рассматривал Аустею с любопытством.

      – Всё в порядке, не волнуйся за меня, – ответила она отчужденно и холодно.

      «Всё же прочла мои мысли о себе», – начал переживать я. Чувствовалось, что ей тяжело продолжать со мной беседу, и я не мог не догадаться, почему.

      – Что-то не так? Я чем-то провинился? Если да, то прости меня! – мысль, что я могу потерять такую девушку, сводила с ума.

      – Всё в порядке, Эмилиус. Поговорим об этом позже, – Аустея избегала смотреть мне в глаза, что являлось главным признаком лжи. – Давай работать над тем, зачем мы встретились. Сейчас я вызову члена Совета.

      Опять эта чёртова недосказанность. Как трудно с женщинами: никогда не поймёшь, что у них творится в голове, хоть обладай всеми магическими способностями на земле, загадки их не разгадаешь.

      Девушка присела рядом со мной и, полуобернувшись, положила свои маленькие ручки на мою голову. От прикосновения её холодных ладоней приятная дрожь пробежала по телу. Мне захотелось, чтобы это продолжалось вечно.

      – Нихтунг ам каус…, – Аустея начала громко произносить слова. Её глаза загорелись желтым огнем; кисти рук запылали жаром. Так продолжалось несколько минут. Я ничего не почувствовал, но она, казалось, испытала неповторимые ощущения, так как выглядела