Средневековая история. Цена счастья. Галина Гончарова

и потер грудь.

      Болело.

      Сильно, тупо и приступами. Накатит – отпустит. Накатит – отпустит. Но уснуть не удавалось.

      Как же он проглядел, как мог не заметить?! Как?!

      Родная дочь… ладно, она считает его дядей, но ведь все равно – семья?! Как можно поднимать руку на родных?

      Чего ей не хватало? Денег? Власти?

      Или просто месть за Эдмона?!

      При мысли о сыне боль только усилилась. Эх…

      Первенец, родной ребенок – и такое…

      Инцест, даже подумать страшно. И что самое печальное – вина за это во многом лежит и на Эдоарде. Проглядел, прохлопал ушами… и не обвинишь тут никого иного. Кого?

      Джесси? Если кто не знает, королева – это тоже каторжный труд. Детей-то венценосные супруги и то видят раз в квартал.

      Джайс? Что смог, то сделал. Но какой из него поверенный девичьих секретов? Да и на Эдмона он никакого влияния не имел. Джес вот вроде бы без левых браков… Ему бы с этим разобраться…

      При мысли о Лилиан Иртон его величество нахмурил брови.

      Интересно, знает ли она о заговоре?

      Вряд ли. Ганц не дурак и многое женщине не расскажет, даже такой умной, серьезной… Нет, не расскажет. То, что обо всем догадалась именно Лилиан, королю не приходило в голову.

      Вот что теперь делать с Ганцем… а и надо ли делать?

      Предателей много. А вот людей, на которых можно положиться, – единицы. Не собирался король списывать Ганца. Еще не хватало… Умный мужик, на своем месте… много еще пользы принесет. Не ему, так Ричарду. И идеи у него правильные. Нет уж. Таких убивать нельзя.

      В груди заныло еще сильнее. Чуть слышно скрипнула дверь.

      Старый камердинер неслышно обошел королевскую спальню. Снял нагар со свечей и увидел, что король не спит.

      – Ваше величество? Изволите чего?

      Эдоард подумал.

      – Потихоньку пройди к Алисии Иртон. И если она не спит – пригласи. Но только тихо. Чтобы не видели и не слышали.

      – Сейчас исполню, ваше величество.

      Верный слуга исчез за дверью. А король потер больное место.

      Лучше уж поговорить, чем лежать и думать. Так к утру разум утратишь.

      Когда в дверь поскреблись, его величество уже был в халате и сидел в кресле.

      – Войди…

      Алисия Иртон смотрела на короля с участием.

      – Разрешите, ваше величество…

      – Уже разрешил. Проходи. Садись. Джон, принеси нам вина, что ли? И чего-нибудь перекусить.

      – Может быть, позвать Лилиан Иртон?

      – Она у вас, графиня?

      – У меня. Приехала с лэйром Ганцем вечером.

      Камердинер вышел.

      – Из-за заговора?

      – Да, ваше величество. Ганц забрал всех солдат. И решил не оставлять графиню в неохраняемом поместье.

      Эдоард подумал, что Алисия – одна из немногих, кто видел в нем не только короля, но еще и человека. А вот Лилиан Иртон… она, похоже, не видела в нем короля. Только человека, но не правителя,