Банка для пауков. Виктор Галданов

встреч с автоинспекцией. Он еще более снизил скорость, когда они приблизились к назначенному месту. Глаза чеченца пристально шарили по домам, выстроившимся по обеим сторонам улицы. Через каждый квартал он оборачивался назад.

      Было половина первого, когда трейлер свернул на пустынную улицу, за которой следил Валико.

      Григорий еще больше снизил скорость и остановился на светофоре, а чеченец изучал местность во всех направлениях.

      – Вроде бы, тут все спокойно, – сказал он.

      Водитель слизнул соленый пот с верхней губы и, подкатив к стоянке, затормозил у небольшой будки у входа.

      Когда показался заспанный сторож, чеченец спрятал оружие под куртку.

      – Надолго к нам? – осведомился сторож, проглядев их документы и запустив машину на стоянку.

      – День-два, – сказал чеченец. По-русски он говорил хоть и с сильным акцентом, но вполне понятно. – Возможно, до завтра, а возможно, и дольше.

      – Задаток сотка. Вы получите сдачу, если пробудете меньше суток. Если останетесь дольше, будете платить за каждые двенадцать часов.

      – Успокойся, нам и самим тут без толку торчать неинтересно.

      Чеченец достал из кармана несколько банкнот. Там были и рублевые бумажки и доллары. Ему потребовалось некоторое время, чтобы разобраться в валюте. Наконец, он протянул через окно cотенную бумажку. Сторож показал ему место у забора.

      – Здесь можете встать.

      – Спасибо.

      Григорий въехал на указанное место и выключил мотор. Чеченец передвинул автомат под правую руку. Его палец лег на спусковой крючок, кожаную куртку он набросил на руку, маскируя оружие. Он вышел из машины и медленно осмотрелся. Он еще продолжал этим заниматься, пока Григорий ставил машину и выключал свет. Двор был забит такими же фурами, водители которых предпочитали отсыпаться в приветливо искрящейся огнями гостинице. Пара безродных собак издали поурчали на него, но связываться не решились.

      Григорий выбрался из фургона, закрыл левую дверь, проверил правую. Абди продолжал изучать стоянку, затемненные улицы и аллеи.

      Он не заметил никого, кто мог бы следить за ними. Однако он знал, что профессионала, ведущего слежку, обнаружить визуально практически невозможно, и остается лишь надеяться на то эфемерное шестое чувство, которое зовется интуицией и которое так часто выручало его в привычном ночном промысле. Вот и теперь червячок сомнения подсказал ему, что за ними следят. Хотя чувства явной опасности не было. А следить мог кто угодно: второй охранник, механик какого-нибудь трейлера, ночной воришка или кот, сидящий на заборе. Он чувствовал на себе этот взгляд, но не в силах был определить его природу. Оставалось лишь надеяться, что это кого-нибудь из тех, кто, должен был их встретить.

      Он посмотрел на водителя, который, топтался у фуры.

      – Пошли в гостиницу? – с надеждой спросил тот.

      – Никакой гостиницы, – отрезал чеченец. – Ночуем в машине.

      Усевшись, и надвинув кепку на глаза, Абди, передернул затвор автомата и угрюмо уставился в темноту. Кому бы не принадлежал этот взгляд из ночи, ему придется